Небесная птаха. Диана Рейдо

ты считаешь, что мне нельзя доверить «Субару».

      Мирабель хотела было высказаться фразой наподобие «А почему я должна тебе доверять, уедешь на машине, и поминай, как звали», но взглянула на Дика и передумала.

      К тому же она вовремя вспомнила о его биплане, одиноко стоящем на заброшенном поле. Зачем ему машина – разве он сможет бросить свой самолет?

      С этим парнем определенно что-то было не так (а, может, что-то не так было с самой Мирабель), но вряд ли ему понадобилось бы угонять старенький, хоть и безотказный автомобиль?

      – Бери, – выдавила из себя Мирабель, – ключи на гвоздике над входной дверью. – Только постарайся не попасть на глаза дорожной полиции.

      – Не беспокойся. Какой сок ты хочешь?

      – Апельсиновый, грейпфрутовый, яблочный… Что-нибудь.

      Выходя, Дик помедлил и обернулся:

      – Так как, Мирабель? Может быть, мы позвоним кому-нибудь из твоих родственников? Тебе сейчас нужно, чтобы рядом был кто-то, кто может позаботиться о тебе.

      С видом маленького упрямого ослёнка она отрицательно покачала головой.

      – Тогда я останусь здесь, – резюмировал Дик и вышел, пока Мирабель не успела что-либо возразить.

      Позже она уже ничего не могла ему возразить, поскольку впала в забытьё. Дик вернулся, поставил на тумбочку рядом с ней несколько стаканов – с чистой водой, с минеральной, с соком, – а сам устроился с книгой в кресле у окна.

      Когда Мирабель в очередной раз разлепила глаза, уже стемнело.

      – Ну как, пришла в себя?

      Она осторожно пошевелила рукой, ногой.

      В теле была свинцовая тяжесть…

      – Не очень, – честно призналась она.

      – Давай мы всё-таки вызовем тебе врача.

      – Я не хочу.

      – Но почему?

      – Это моё личное дело…

      – Всё-таки ты девушка со странностями, – заявил Дик, вздыхая. – Ладно, тогда придется тебе выпить горячий чай с малиновым джемом…

      – …фу-у-у, косточки…

      – И выпьешь лекарство.

      – Ладно.

      – Ты мне не возражаешь? Я удивлен. С твоего позволения, я принесу тебе чай, а потом соображу что-нибудь поесть.

      – Есть я не хочу.

      – Зато я хочу. С утра во рту крошки не было…

      – Ты не ел?

      – Нет. Как пришел тебя проведать, так и забыл про завтрак. Я скоро вернусь, ты еще не успеешь про меня забыть.

      Мирабель пролежала с высокой температурой и сильной слабостью в конечностях около шести дней. Всё это время Дик изображал заботливую сиделку – приносил и уносил стаканы с минералкой, протирал ей лоб влажным полотенцем, проветривал спальню и заваривал в термосе всякие лечебные травки.

      – У тебя что, нет других дел, кроме как за мной ухаживать?

      – А я еще и не начинал, – Дик широко улыбнулся.

      – Ты же понимаешь, о чём я.

      – Ага, понимаю.

      – Неужели тебе так интересно бесконечно читать Сэлинджера у постели тяжело больной?

      – Ничего, ты уже пошла на поправку. Скорее всего, это было что-то вроде гриппа.

      – Я серьёзно…