Небесная птаха. Диана Рейдо

не поеду!

      – Как хочешь, – пожал Дик плечами, – что же, будешь мучаться?

      – Не буду. Пару дней полежу, если не пройдет – может, тогда и съезжу, – нехотя сказала Мирабель.

      – Значит, пара дней постельного режима, – заключил Дик. – С тобой есть кому посидеть?

      Мирабель пожала плечами.

      – А всё-таки?

      – Как-нибудь справлюсь сама.

      – Нет, так не годится, – решительно заявил Дик.

      – Это почему?

      – Спальня у тебя наверху, ведь так?

      – Да, наверху.

      – И что же ты, будешь прыгать туда-сюда, когда тебе нужно будет поспать или поесть?

      – Значит, буду, – согласилась Мирабель.

      – Придется мне остаться здесь.

      – Ой, что ты, не нужно.

      – А я думаю, что очень даже нужно.

      – Нет!

      – Да.

      – Но…

      – Мирабель, сама посуди. Ты мне помогла сегодня, а я брошу тебя в неприятной ситуации, когда тебе требуется помощь?

      – Никакая помощь мне не требуется, – уперлась Мирабель.

      – Вот что, – заявил Дик, – я останусь здесь, пока не будет понятно, что с твоей ногой. Тебя не стоит оставлять одну.

      – И как ты себе это представляешь? Будешь помогать мне спускаться, подниматься?

      – И многое другое, – серьёзно сказал Дик.

      – Например?

      – Ну…

      – Скажем, принимать душ, – прищурилась Мирабель.

      – Не перегибай. Конечно, нет. Буду помогать с необходимым.

      – Это неудобно! Мы едва знакомы!

      – Тогда, пока я ещё здесь, позови какого-нибудь мужчину, с которым ты больше знакома. Или женщину, мне всё равно. Только тогда я уйду.

      Мирабель взглянула на лицо Дика и поняла, что, кажется, в этом вопросе он останется непоколебим…

      4

      Мирабель открыла глаза и блаженно потянулась.

      Впервые за столько дней она наконец-то почувствовала себя лучше…

      Боль в ноге перестала беспокоить ее уже наутро, особенно после того, как Дик натер ее щиколотку разогревающей мазью и замотал старым шерстяным шарфом. Мирабель радостно вскочила с постели, ощутила, что твердо стоит на обеих – здоровых! – ногах, но тут же пошатнулась. На нее навалилась страшная слабость, спросонья оставшаяся незамеченной. Немного погодя начало ломить виски, шуметь в ушах.

      Когда ко всем вышеперечисленным симптомам добавилась и головная боль, и жар вперемешку с ознобом, Мирабель решила, что теперь ни за что не покинет свою теплую постель.

      Собственно говоря, это ей уже и не удалось бы без посторонней помощи. Когда Мирабель захотела предпринять попытку спуститься на кухню и нацедить себе стакан воды из-под крана, она поняла, что ноги её не держат – и это не было красивым книжным преувеличением.

      После полудня к ней зашёл Дик.

      Вместо Мирабель он обнаружил лишь её нос, сиротливо торчащий из одеяльного кокона и груды подушек.

      – Ну, как мы чувствуем себя сегодня утром? Как нога? Надеюсь, прошла? Гарантирую, что никакого перелома там и в помине нет…

      – Перелома нет, –