Между гордостью и счастьем. Диана Рейдо

из этой прогулки.

      Марибелл глубоко вздохнула. Кажется, она нарвалась на неприятные нравоучения…

      Но, кажется, она это заслужила? – мелькнула нежданная мысль где-то в глубине сознания.

      – Ладно, вот что… Как вас, кстати, зовут?

      – Марибелл, – ответила она. Краска стыда, постепенно заливавшая лицо, все еще полыхала на ее щеках.

      – Марибелл… Звонкое, яркое имя. Марибелл, а дальше как?

      – Марибелл Брукс.

      – Очень приятно. Рад, что слышу это от вас лично, а не читаю в полицейских сводках.

      Марибелл возмущенно фыркнула:

      – Неужели так необходимо при каждом удобном случае колоть мне глаза так и не случившимся со мной? Мистер… как вас там… Вы что, полицейский?

      – Нет, – спокойно ответил он. – Я не полицейский. Но кое-что соображаю по этой части. И продолжаю, как вы выразились, «колоть вам глаза» лишь для того, чтобы вы осознали всю неосмотрительность своего поведения.

      – Да я уже все осознала, – воскликнула Марибелл. – Я осознала, осознала!

      – Вот и прекрасно, – улыбнулся он, – счастлив беседовать со столь сознательной леди. Кстати, меня зовут Холден Гроуд.

      – Очень приятно, – пробормотала Марибелл.

      3

      Машина бесшумно летела по ночным, хорошо освещенным улицам города.

      Марибелл исподтишка разглядывала Холдена.

      Достаточно волевой и жесткий профиль. Он вполне вязался с тем ледяным тоном, которым Холден разговаривал несколько минут назад в темном переулке. И уж, конечно, он слабо вязался с его улыбкой, с его смехом. Улыбка словно освещала его жестковатые черты, словно вырезанные из мрамора… если, конечно, мрамор бывает смуглым.

      Глупые фантазии… Опять глупые фантазии. Из ряда тех фантазий, что заставили ее блуждать по ночным улицам и попадать в переплет. Хватит. Это надо бы оставить.

      Но ей хотелось коснуться его темных, слегка вьющихся волос, доходящих до ворота рубашки. Разумеется, только в благодарность. В благодарность за его помощь…

      Как уверенно он держался в переулке! Что бы он ни говорил, Марибелл была уверена, что поступил Холден геройски. Выглядел он лет на тридцать… но вот властности, высокомерия и суровости в нем было, пожалуй, на двоих. Похоже, что он считает себя вправе командовать. И ожидает, что ему будут подчиняться… Что ж, наверное, это небезосновательно. Он уверен в собственных силах и в том, что говорит и делает правильные вещи…

      Марибелл так увлеклась разглядыванием Холдена, что пропустила мимо ушей, как он снова заговорил с ней.

      – Я спрашиваю, – терпеливо повторил он, – где вы живете?

      – Эээ…

      – И, кроме того, было бы неплохо позвонить вашей подруге, которая уже наверняка заждалась вас в баре. Вы ведь сильно задержались по дороге, не так ли?

      – Дело в том, – смущенно призналась Марибелл, – что в баре меня никто не ждет.

      – Час от часу не легче! Вы же сами сказали…

      – Да, я помню, что я говорила. Но просто я планировала сначала добраться до паба, а