Блюститель сказочного порядка. Марина Дарман

из-за любопытства и скуки. К тому же, что может быть опасного в сказках?!

      Фома Лукич мою беспечность не разделил, но и препятствовать не стал. Да и был ли у него выбор?! Сам он силен только в Сказании и не может воздействовать на сказочные города Фантомии, в отличие от блюстителя сказок. По его заверениям, никто, кроме таких как я, не способен на подобное. А значит, есть другой новичок, вроде меня, который уже успел натворить бед по незнанию.

      Моя задача – вернуть устоявшийся порядок и найти того, изменяет Фантомию. Жаль, но готового рецепта важный страж не предложил. Лишь намекнул на беглого новичка, и подчеркнул, что готов помочь всем, чем может. А может он не так уж и много.

      И вот я шла по тропе, которая быстро превращалась в утоптанный тракт и прикидывала, уложусь ли в те две недели отпуска, что пришлось взять?! А если и не уложусь, путешествие всегда можно прервать. Если будет совсем туго, вернусь домой и отправлю зеркало на помойку, как собиралась чуть раньше.

      Меж тем тракт незаметно свернул к лесу, сменившись тропой. Я даже остановилась и оглянулась. Позади тракт, утоптанный и широкий, какие обычно бывают в деревнях, впереди лес и ни намека на селенье. Неужто местные добираются сплошь через эти дебри?!

      Пока я думала, на тропу выкатился грязноватый шар и запричитал:

      – Не ешь меня, Аленушка, я тебе песенку спою.

      – Вот еще, – фыркнула я, выискивая рот и глаза у собеседника. Даже на корточки присела, чтобы лучше видеть. – Я хлеб вовсе не ем, а уж такой грязный и подавно.

      Шарик превратился в овал, немного покачался и таки заорал дурниной:

      – Я от дедушки ушел…

      Пел он, надо сказать, так отвратно, что я заподозрила, будто съесть его пытались после, а не до песенки. В самом деле, если это заставит его заткнуться, то оно того стоит. Я примерилась и подхватила голосистого колобка на руки. Тот тут же заткнулся и выразительно оскалился. Мамочки, оно зубастое!

      Летел он долго, а матюгался еще дольше. Я же раздувалась от гордости: у меня по метанию сроду хороших оценок не было. А тут, любо-дорого посмотреть…

      – Так вот ты какая неправильная сказка, – пробормотала я и вошла лес. Кажется, я начинаю понимать, чем так обеспокоен Фома Лукич.

      Внешне лес мало чем отличался от того, к которому привыкла я. Разве что птицы поют до того громко, что хочется приглушить звук. Они облепили ветки до того густо, точно это не лес, а вольер. И двигались с удивительной точностью и даже клюв приоткрывали все разом. Наклон, поворот, чвирк, наклон, поворот, чиврк. Минут пять я не могла оторваться от завораживающего зрелища. Ни одна не сбилась ни разу. Потрясающе!

      Я подошла ближе. Глаза слезились от напряжения, но я продолжала пристально изучать явно клонированных птиц. Ба, да они же механические. Это что за сказка? Память отказалась выдавать ответ, а я низко присела и подпрыгнула со всей силы. Есть! Лес лишился одной певуньи, которая ехала у меня на плече и продолжала щебетать так, словно бы ничего не произошло. Ее товарки при этом даже не встрепенулись