Найди выход, найди вход. Вера Николаевна Радостная

Хорошее славянское имя. Говоришь Матвей, и воображается красивый высокий блондин с голубыми глазами. Что ж, Матвей, ведь ты бы рассердился, если бы я представляла тебя жирным маленьким старичком. Правда? Я тоже так думаю.

      Итак, сегодня мой день варенья.

      Видимо, следует описать этот день.  Так обычно поступают, когда заводят дневник. Ладно, глубокий вдох, барабанная дробь, и – начали!

      Началось все не ахти как. Просыпаюсь я, значит, в десять часов утра, прогуливаюсь по коридору в ночной рубашке и больших тапочках-игрушках (конечно, зря я про это написала, однако что написано пером, того, как известно, не вырубишь и топором), и меня заставляют открывать рыбные консервы с малоприятным именем Горбуша. После часа приведения себя в порядок началась усердная мойка полов, вытирание пыли и нарезание, крошение овощей, а также смазывание майонезом абсолютно всего. Наконец, накрывание на стол, после сего пришлось затратить еще два часа для повторного приведения себя в порядок. В три часа пришли гости.

      Отдышалась, продолжаю заставлять себя писать.

      Интересно, Матвей, как ты думаешь, сколько у меня было гостей? Наверное, твой скупой блондинистый мужской интеллект вообразил, что у меня была ультрамодная вечеринка с конкурсами и танцами до упада (в смысле, до падения люстры у соседей этажом ниже). Вот-вот.

      (Что вот-вот?)

      Нет, всё было просто и по-семейному. Мама, папа, я, дедушка, бабушка. Все прошло как обычно: салаты, соки, горячее, торт со взбитыми сливками.

      И всё-таки мне кажется, Матвей, что сейчас ты ломаешь голову над вопросом: почему я, такая молодая и потрясающе красивая Марианна Птичкина, сидела добрых шесть часов в окружении уже давно знакомых людей, а не трясла тощими боками в ночном клубе? Так вот, не буду долго тебя мучить и потороплюсь ответить сама: мне хотелось почувствовать себя защищенной. Конечно, тебе, двухметровому и мускулистому, вряд ли когда-либо придется использовать такой мудреный способ. Потому даже не надеюсь, что ты меня поймешь. Но в жестоком мире, хочется ощутить семейную заботу и тепло.

      Пиши!

      Так прошел у меня день.

      На первый раз хватит.

      Глава 3. Лабиринт

      ●

      Из всех злых бед

      Страшней всего лабиринт:

      Там нет выхода.

      – Хиро, проснись, – тормошила его Марианна.

      Её разбудили странные звуки за стенами. Лязг железа. Грохот падающей мебели.

      – Проснись, что-то происходит. Комнату трясет, как ты умудряешься спать?!

      Он нехотя открыл глаза, кинул на нее презрительный взгляд, закутался в одеяло и отвернулся:

      – Обычное землетрясение.

      Комната заходила ходуном, и Марианна упала на пол.

      – Что надо делать при землетрясении?

      – Ждать, пока закончится, – спокойно ответил он.

      Комната резко дернулась вправо, и Хиро снесло с кровати. Последовал сильный бросок влево, и холодильник еле устоял. Дверцы шкафа отворились, вешалки попадали на пол.

      – Стены сломаются, как карточный домик,