Лейб-гвардии майор. Дмитрий Дашко

не справиться, барон. Простите.

      Я понял, что сейчас она упрется и не станет ничего говорить, решил дать ей время хорошенько подумать над моим предложением. Уж какую-нибудь программу по защите свидетелей мы с Ушаковым сумеем придумать, так что опасность будет сведена к минимуму. Я пообещал девушке вернуться к разговору утром, сам лег и неожиданно для себя крепко заснул.

      На рассвете выяснилось, что дядя с племянницей ночью спешно собрались и тайком покинули нас. Похоже, Мария и впрямь была напугана возможными последствиями, поэтому предусмотрительно сбежала. Жаль, ниточка, которая вполне могла привести нас к Балагуру, внезапно оборвалась.

      Я заметил, что Карл, обнаружив исчезновение девушки, загрустил. Симпатичная оторва все же запала ему в душу.

      Дорога вывела нас из леса. Оказавшись на открытой местности, все разом повеселели, довольный донельзя Михайлов затянул какую-то песню. Я вслушался и понял, что детским ушам она точно не предназначена, да и женским тоже, правда, сейчас мы больше не были обременены присутствием прекрасного пола.

      – Денег нет, оружия нет, пачпортов нет. Лепота, – закончив петь, грустно протянул Михайлов.

      – Хватит ныть, – оборвал его Чижиков.

      – Рази ж я ною? – встрепенулся Михайлов.

      – Нет, настроение поднимаешь! Еще раз в энтом духе ляпнешь, я тебе по морде насую, – предупредил гренадер.

      – За что?!

      – За все хорошее.

      Михайлов заткнулся и перестал изводить нас нытьем.

      Впереди показалось небольшое селение с корчмой, от которой исходил такой насыщенный аромат готовившейся пищи, что мои хлопцы как по команде сглотнули. Пустые желудки дружно заурчали.

      – Может, продадим одну лошадь? – предложил Михай.

      – Ага, и кто пешком потопает? – ехидно осведомился Чижиков.

      Топать ножками умопомрачительное расстояние не хотелось никому.

      – Если не лошадь, тогда что-нибудь другое продадим, – не сдавался поляк, скорее всего из принципа.

      – Верно, – поддакнул Михайлов. – Нету сил-моченьки муку от голода терпеть.

      – Чево уж тут, – вздохнул Чижиков. – Терпеть надо, пока господин сержант чего-нибудь не придумает.

      Я осмотрел свое потрепанное войско и пришел к выводу, что продать мы можем только самих себя. Ничего ценного при нас не было.

      – Надо к кому-нибудь наняться, – произнес Карл. – Предложим свои услуги в качестве телохранителей.