Еда и патроны. Артем Мичурин

за стволы?

      – «ПМ» и «калаш» странный какой-то. На «АКМ» похож, только пластмассовый.

      – «ПМ» реквизируем за неуплату.

      Стас вздохнул, но ничего не ответил, молча порадовавшись, что хоть автомат ему оставили.

      – А с Бережным своим сам разбирайся, – закончил Дикой зачитывание приговора. – Все, гуляй отсюда.

      – Валентин сказал, что вы должны какую-то квитанцию выписать, – без особой надежды в голосе произнес Стас.

      Услышав это, Костян прыснул и согнулся пополам, едва сдерживая приступ истерического хохота. Лицо Дикого осталось невозмутимым, лишь мягко щелкнул взведенный курок револьвера, и Стас понял, что с уходом лучше не затягивать.

      Обратная дорога к гостинице пролетела быстро и незаметно. Все мысли Стаса были заняты подбором наиболее подходящих эпитетов для характеристики морального облика Бережного. Варианты рождались один затейливее другого. К тому моменту, как Стас добрался до гостиницы, он уже успел накрутить себя так, что едва пена на губах не пузырилась.

      – Не велено пускать, – прогудел Степан и загородил пузом входную дверь.

      Не тратя времени на бесполезные разговоры, Стас подошел к охраннику вплотную, левой рукой ухватился за ствол дробовика, а правой ладонью со всей дури зарядил несчастному Степану снизу вверх по носу. Хрящ тихонечко хрустнул, по подбородку и шее заструились два красных ручейка, впадающих в кровавое пятнище на майке, которое стремительно разрасталось. Степан хрюкнул, обмяк и грохнулся на четвереньки, выпустив дробовик из рук.

      Дверь гостиницы распахнулась. Валя узрел сначала вползающего Степана с висящими до пола красными соплями, а затем и Стаса с дробовиком на изготовку.

      – Руки на стойку, – скомандовал Стас и передернул цевье.

      – Вы что?! Вы… – залепетал Валя и положил пухлые ручки на видное место.

      – Рот открой. Шире.

      Ствол дробовика с ходу залетел в пасть Бережному, сломав по дороге один зуб, и уперся в нёбо.

      – Я сейчас расскажу тебе одну забавную историю, – начал Стас под испуганное Валино мычание. – А ты послушаешь. Пришел я сегодня к весьма уважаемому мужчине – Прокофьеву Александру Дмитриевичу. Принес ему твои деньги. Но оказалось, что денег тех всего половина от суммы долга. Александру Дмитриевичу это обстоятельство совсем не понравилось, и он захотел меня убить. В результате мне пришлось отбашлять свои кровные. Тридцать семь монет. Ах да, еще Александру Дмитриевичу очень приглянулся мой «ПМ», и он решил оставить его себе. Так что… Степа, сколько сейчас стоит «ПМ»?

      – Монет пятнадцать, – пробубнил Степан, сидящий на полу.

      – О! Пятнадцать. Итого за тобой должок в шестьдесят две монеты. Десять – мне за работу, – Стас задумался. – Вот удивляюсь, бля, почему люди так часто путают хорошие манеры со слабостью. Ладно, хватит лирики. Где деньги? И только попробуй мне, сука, заикнуться про квитанцию.

      Стас вынул обмусоленный ствол из Валиного рта. Бережной попытался ответить, но лишь шумно заглотил воздуха и выблевал на стойку только что скушанный обед.

      – Ну