Братья Булгаковы. Том 2. Письма 1821–1826 гг.. Александр Булгаков

С.-Петербург, 19 мая 1822 года

      Не спавши совсем ночь, я, хотя и устал, но почты не пропущу; а отчего не спал, извольте послушать, мой милый и любезнейший друг. Воронцов, простясь с матерью, приехал вчера вечером ко мне, где дожидались его общие наши приятели. Как не проводить дружка! Велел запрячь стрельненский дилижанс, то есть большую линейку, сел в нее с Воронцовым, Кокошкиным, Балыпем, Матушевичем, Шиллингом, Манычаром, и поехали в трактир, что устроен тут на Царскосельской дороге, где я наперед заказал ужин. Ехавши туда, хохотали как сумасшедшие. Балып беспрестанно обо всем спрашивал и у часовых на заставе, и у встречающихся мужиков, говорил по-русски и очень нас веселил. Приехав в трактир, отрыл скверный бильярд, на котором заставил нас играть в алагер. Мы пробыли там до четырех часов, провели время весьма весело, дурачились, смеялись, а там, погрустя и расставаясь с добрым Ванишею, и воротились домой к пяти часам. Тут уже не тоска была: явилась московская почта, а с нею и твой милый № 8. Пока мы были в трактире, проехал и Татищев, или, лучше сказать, промчался.

      Ты можешь смело всем говорить и не солжешь, что лотерея [на имение графа Головина Воротынец идет прекрасно, билеты продаются как нельзя лучше; вчера еще на 27 тысяч продали в один день. Я о новом объявлении думал, оно печатается и, чтоб более дать ему веса и веры, будет за подписью членов. Из оного увидишь, что крестьяне будут принадлежать тому, кто выиграет деревню, и что ни копейку счастливец не внесет для инвалидов. Также описан образ розыгрыша, прибавлен новый выигрыш, состоящий из дома в Нижнем. Я надеюсь, что все это даст более доверенности публике. Между тем мы платим уже проценты кредиторам, и надеюсь в скором времени заплатить им половину долга. Что разыграют лотерею, в этом нет сомнения. Если к сроку, который положился самый непродолжительный, не продадутся все билеты (а я уверен, что будут проданы), то, при выдаче кредиторам половины долга, обяжем еще подпискою взять и разделить между собой остальную часть билетов. Они уже все на это согласны. Что же тогда помешает розыгрышу лотереи? Одним словом, отвечаю тебе, что все кончится как должно. Увидишь, что, когда кредиторы возьмут остальные билеты, то под конец будут еще продавать гораздо дороже. Теперь у нас здесь не более двадцати пяти тысяч, и разбирают ужасно.

      Знавал ли ты барона Бюллера, который был в Вене по поручению Министерства финансов? Он недавно отсюда поехал. В день его именин семейство его ждало, по обыкновению, завтракать, но он не явился. Прошел день, его все нет, совсем пропал. Наконец, полиция отыскала фиакр, который его привез в Аугартен и там оставил. Полагают, что он утопился в Дунае. В его бюро нашли записку: «Когда дух и тело разрушены, человек должен покончить с собою. Поручаю мою душу и семейство Богу». Жаль и его, и семейство. До сих пор причина неизвестна, а тело еще после трех дней не было отыскано.

      Паулуччиево дело кончено. Нашли средство их помирить, они не дрались и оба возвращаются в Россию. Слава Богу! Оба люди немолодые и семейные.

      Константин. С.-Петербург, 20мая 1822