Хольбад, Ворон и другие. Андрей Павлович Глебов

парень толковый, старательный, – обрадовался крестьянин. – Цена прежняя?

      Колдун протянул Маннмару монеты.

      – Это ещё за год, – прошептал Тод.

      – Может, добавишь?

      – Хватит, – помотал головой старик.

      – Ты, сынок, старайся, – Маннмар встал, сжимая в руках картуз. – Мама о тебе вспоминает и вся семья тоже. Ну, я пошёл.

      На следующий день Тод подозвал слугу.

      – Помоги встать.

      Колдун сел, подышал, кривя лицо, и опёрся на табуретку.

      – Возьми мешок и ящик, – велел он. – А теперь пошли.

      Перед домом прогуливался Кухайм. Заметив хозяина, он отвернулся.

      – Думаешь, скоро? – спросил Тод ворона и скривил губы в улыбке. – Погоди.

      Кухайм нахохлился и зашагал прочь.

      – Веди меня к тем соснам, – приказал старик Хольбаду.

      За стволами открылась полянка. Весеннее тепло пробудило к жизни шмелей, бабочек и быстрых мух.

      – Сорви вот это, – показал Тод на неприметное растение с острыми листочками. – Ещё, ещё рви, не жалей. Завтра собирать будет поздно.

      Хольбад ползал по поляне в поисках нужных растений, а старик сидел на пне и давал указания, пока солнце не повернуло на запад.

      – Теперь беги за водой, – распорядился Тод, когда они вернулись в лачугу.

      Старик зашелестел травой в закутке, на сундуке звякнул замок.

      – Иди погуляй, – сказал колдун Хольбаду, когда вода на огне вскипела.

      Мальчишка пошатался по двору, рядом вышагивал Кухайм.

      – Служим ему, а он выставляет обоих! – бросил Хольбад птице.

      Ворон остановился.

      – Что смотришь? Я хоть знаю за что страдаю, а ты?

      Из трубы потянулся дым, наполненный запахом трав. Время близилось к вечеру, но Тод не отпирал дверь, пока совсем не стемнело.

      Утром старик встал с кровати сам, умылся и потребовал еды. Он съел полную миску супа из сушёных грибов и налил ещё. Мальчик не верил глазам: чародей выздоравливал и с каждой минутой наливался силой.

      Один день перетекал в другой. Волшебник сидел на крыльце, щурился на солнце да покрикивал на Хольбада. Доставалось и Кухайму. Чтобы избежать придирок и нравоучений, мальчик и ворон, не сговариваясь, уходили к ручью.

      К лету Тод поправился, стал бодр и энергичен и углубился в опыты с цветами. Для Хольбада опять потянулись унылые, наполненные работой дни. Колдун продолжал пить чудодейственный эликсир, но делать это ему приходилось чаще. Несмотря на невероятные свойства настойки, старость брала своё.

      Лето и осень промелькнули незаметно. Ворон перестал следить за Хольбадом: приятнее было сидеть на насесте или парить над лесом. Колдун не гонял птицу за невыполнение обязанностей, ему было не до этого.

      Тод выходил из закутка и подзывал слугу.

      – Вот цветок, – говорил он, – принеси десять таких же. Смотри, чтоб не были объедены гусеницами, а то побежишь обратно.

      Хольбад