Сапфик. Кэтрин Фишер

Перчатка Сапфика мертвых оживляет?

      – Уверяю вас, господин… – приосанившись, начал Рикс.

      – Докажи это снова. Потому что есть нужда. – Мужчина дернул цепь, и на скрипучие доски упал человек в железном ошейнике, с ужасными язвами на коже. Неизвестно, чем он болел, но выглядел жутко.

      – Можешь его оживить? Я уже потерял…

      – Так он же не мертв, – заметил Рикс.

      Рабовладелец пожал плечами, потом быстро, не дав никому опомниться, перерезал несчастному горло:

      – Теперь мертв.

      Аттия охнула и зажала себе рот.

      Рана наполнилась кровью – задыхаясь, раб бился в конвульсиях. Публика зароптала. Рикс не шелохнулся. На миг Аттии показалось, что чародея парализовал ужас, но, когда он заговорил, дрожи в голосе не слышалось.

      – Кладите его на диван.

      – Еще чего! Ты мертвецов оживляешь, ты и клади.

      Зрителей как подменили – они с воплями полезли на сцену со всех сторон, надвигаясь на циркачей.

      – Я детей потерял! – кричал один.

      – У меня сын умер! – вопил другой.

      Аттия попятилась, оглядываясь по сторонам, только отступать было некуда. Рикс схватил ее рукой в черной перчатке.

      – Держись крепче! – шепнул он, а громко сказал: – Отойди-ка подальше, любезный! – Чародей поднял руку и щелкнул пальцами.

      И пол провалился.

      У Аттии сбилось дыхание – так внезапно она провалилась через люк на тюфячок, набитый конским волосом.

      – Скорее! – проревел Рикс. Он уже вскочил, рывком поднял на ноги Аттию и, согнувшись под настилом сцены, бросился бежать.

      Шум над головой был просто бешеный – бегущие шаги, вопли, плач, звон клинков. Аттия перелезала через балки. Рикс нырнул под занавес, висевший в глубине сцены, избавляясь от парика, лишнего грима, накладного носа, бутафорского меча.

      Задыхаясь, Рикс скинул плащ, вывернул наизнанку, снова надел и, подпоясавшись веревкой, на глазах у Аттии превратился в сгорбленного попрошайку.

      – Они там все окончательно свихнулись!

      – А со мной… что будет? – тяжело дыша, спросила Аттия.

      – Спасайся, как можешь. Если выберешься, встречаемся за воротами, – сказал Рикс и заковылял прочь по снежному туннелю.

      На миг Аттию парализовало страхом, но в люк кто-то заглянул, свесившись до самых плеч. Девушка зашипела и бросилась бежать.

      Свернув в боковую пещеру, Аттия увидела в снегу глубокую колею. Циркачи уехали, не дождавшись конца представления. Аттия бросилась вдогонку, но на пути было слишком много людей. Жители деревни хлынули прочь из иглу – кто-то громил все вокруг, кто-то уносил ноги.

      Аттия повернула назад, вне себя от досады. Пройти такой путь, прикоснуться к Перчатке и остаться ни с чем из-за взбесившейся публики!

      Перед мысленным взором снова и снова вставало перерезанное горло раба.

      Туннель обрывался меж иглу. В деревне царил хаос – эхо разносило странные крики, повсюду расползался мерзкий дым. Аттия свернула в тихий проулок и побежала по нему, жалея, что лишилась ножа.

      Здесь