Расстояние. Георгий Константинович Левченко

свою жизнь, он выбирал сознательно и задолго до того, как стало необходимым принимать окончательное решение. Учился он без прилежания, однако не плохо, во всех предметах парень усердствовал ровно на столько, насколько было нужно, чтобы не скатиться на тройки, а большего ему и не требовалось. Каждый из учителей часто отмечал его холодность к своему предмету и, видимо, обсуждал её с коллегами, поскольку время от времени из уст то одного, то другого срывался упрёк в адрес Аркадия, причём не только общего характера, мол, чем же это он собирается заниматься, если ничем не интересуется, сопровождавшийся удивлением по поводу того, что такой совсем не глупый, весёлый и жизнерадостный парень так себя ведёт, но и сказанный примерно одними и теми же словами. Разгадка как всегда была весьма проста: Аркадий даже теоретически не связывал свою жизнь ни с одной из тех дисциплин, которым учился, кроме одной, но её как раз таки перестали преподавать за три года до выпуска.

      Страсть к рисованию пришла к нему ещё в глубоком-глубоком детстве, но ни отец, ни, что весьма странно, мать не подумали отвести мальчика в художественную школу, хоть и видели у того несомненные задатки. Причина тому являлась до безобразия простой: они были поглощены своими делами, своими переживаниями, и, глядя на сына, в занятиях рисованием видели не возможность, а лишь дополнительную нагрузку, и не стали обременять мальчика, как не стали бы обременять самих себя в его возрасте. Бабушкам это виделось точно так же, а дед на подобное внимания не обращал. По прошествии некоторого времени маленький самоучка из рисования сделал для себя увлекательное времяпрепровождение, посвящая данному занятию строго определённые им самим часы, и ему прекрасно удавалось выдерживать график несмотря на юный возраст. Такая самоорганизованность у такого маленького паренька выглядела просто удивительной, и тем более было обидно, что её никто не оценил. Но он всё равно усердно калякал в альбомах после школы, которых у него к окончанию накопился не один десяток, и не думал ни прекращать, ни убавлять, ни прибавлять в художественном творчестве.

      Однажды его хобби явилось кстати и принесло большую радость Анне. Аркадий подарил ей на день рождения небольшой портрет размером с паспорт на плотном белом картоне, который та заламинировала, вставила в жёсткую металлическую рамку и старалась всегда носить с собой в сумочке. Это произошло незадолго до её смерти. Портрет оказался настолько мил, свеж и похож на протагониста, что его обладательница для того его и носила с собой, чтобы хвастаться, один раз упустив такую возможность и очень от того расстроившись. Он был нарисован цветными карандашами, его героиня изображалась по пояс в вполоборота, взгляд устремлён куда-то вниз и в сторону, женщина выглядела очень молодо, а платье, причёска и украшения вместе со слегка набросанным за спиной антуражем явно навеяны наполеоновским ампиром, подсмотренным Аркадием в шедшем тогда по телевизору сериале про французского императора. Как, где, когда он мог увидеть её такой, не понятно,