Расстояние. Георгий Константинович Левченко

к ней с сочувствием и уважением, никогда не мешал её занятиям, не устраивал скандалов по бытовым мелочам, вполне мирился с вмешательством родителей в их семью, поскольку понимал, что пока не способен её содержать, вёл себя как примерный муж, то есть делал одну фатальную ошибку за другой.

      Через год-полтора, когда Аню в очередной раз куда-то не взяли даже по знакомству, именно Геннадий поднял вопрос о втором ребёнке и горячо за него ухватился, хотя за прошедшее время финансовое положение молодых не поправилось. В обеих семьях, откуда они происходили, уже на протяжении двух поколений рождалось только по одному ребёнку, своего рода дурная традиция, которую не предполагалось менять, а ему просто хотелось мальчика. Но имелось и ещё кое-что. Его отец делал карьеру, её мать делала карьеру, а их дети, получается, просто жили как животные, работая на неприметных должностях без какой бы то ни было перспективы. Что им ещё оставалось?

      Все приняли идею с восторгом за исключением самой Анны, она помнила свой предыдущий опыт, то, как тяжело далось ей рождение Светы, и ни в коем случае ни за какие посулы не поддавалась. Муж сильно расстраивался, когда очередная произнесённая им тирада наигранно игнорировалась, вскоре он стал замечать, что из квартиры исчезли все ползунки и распашонки дочери, и то, что мать начала резко к ней относиться, будто Света уже подросток, а ведь ей не исполнилось тогда и четырёх годков. Потом, правда, Аня бросила ломать комедию, однако вещи, явно предназначавшиеся для новорождённого, которые покупали муж и его мать, в доме не терпела.

      Лишь после того, как Геннадий невольно стал свидетелем одного диалога между сослуживцами, обсуждавшими противоположную ситуация, он начал о чём-то догадываться.

      «– Может, она так себя ведёт, потому что несчастна в личной жизни? – услышал он, спускаясь по лестнице серого здания в центре Москвы, в котором работал. Один из говорящих был пожилым усатым мужчиной неизвестно откуда, другой – его ровесник из отдела этажом ниже.

      – Нет, это тривиально, впрочем, как и то, почему она так поступает на самом деле.

      – И почему же?

      – По хитрожопости.

      – Что вы имеете в виду?

      – Использование вторичных половых признаков в не предназначенных для них целях».

      Они обсуждали недавний скандал в бухгалтерии, в подробности которого Геннадий не вникал.

      Прежде у него и в мыслях не было, почему жена так себя ведёт, он не был женщиной и не понимал, как это унизительно, когда хотят использовать даже не тебя, а твою детородную функцию. А у той просто в голове не укладывалось, как такую духовно богатую девушку с потрясающим внутренним миром, недюжинным талантом, который, правда, никто кроме родных не признал, воспринимают только как дочь, жену и мать, а не… впрочем, не важно. Тем не менее Геннадий ни разу не усомнился, что добьётся своего, сила и непосредственность того, чего он ждал от Ани и чему она сама не могла сопротивляться,