За любые деньги…. Алексей Николаевич Котов

много чего другого. Можно сказать, что наш мир возник из хаоса разделенного Богом на упорядоченные миры. Бог разделяет, но не отдаляет. Он не отдалял одного человека от другого на опасное расстояние и так, что бы они вдруг перестали чувствовать боль друг друга. Бог не отдалял вдову Хиншоу и ее детей от пройдохи Вилли Райта, или вас от вашего помощника или брата. А поэтому ваш вопрос о том, насколько справедливо мир делится на бедных и богатых это вопрос к людям, а не к Богу.

      – Я все понял! – не без чувства мстительности к шерифу воскликнул Макс Финчер. – Иными словами, если мерзавцу Райту снова удастся обобрать вдову Хиншоу, то где в это время будем мы с тобой, Гарри?

      Гарри Хепберн помрачнел лицом и, словно стыдясь этого, тут же укутал его в огромное облачко табачного дыма.

      – Ну, допустим, это только слова, мисс… – неуверенно донеслось из облачка.

      – Да, это только слова, – легко согласилась молодая женщина. – Но вы спрашивали словами, и ими же я вам ответила.

      Макс Финчер с нескрываемым интересом принялся рассматривать гостью.

      «А ведь она очень красива, – вдруг догадался он. – Удивительно, как я этого сразу не заметил?»

      Макс Финчер всегда побаивался женщин – в этом он трусил признаться даже самому себе – и пошел в католические священники едва ли не только по этой тайной от всех причине. После разрыва с церковью в его жизни вдруг возникла толстуха Хари Монс. За год эта крикливая женщина принесла Максу куда больше неприятностей, чем местные бандиты, нетрезвые мирные обыватели Нью-Ричмонда и Гарри Хепберн вместе взятые. По ночам, под храп Хари, Макс Финчер частенько тосковал о своей прежней жизни, считая ее чистой и почти святой, и ругал в подушку Гарри Хепберна, посеявшего сомнения в его, как теперь уже казалось Максу, ранее безгрешной душе. Половая жизнь Макса была похожа на беспробудную пьянку: огромная волна желания вдруг поднимала его и бросала на огромный утес, который оказывался крупным женским телом, потом отбегала назад и Макс оставался на берегу, мокрый и опустошенный на смятой постели… Затем наступало утро, толстуха Хари умела прекрасно готовить кофе и куриный суп, Максу торопливо, не глядя на толстуху, ел, нужно было спешить на работу и день превращался в обычную, суетливую круговерть.

      «А что если эта красавица и умница знает о моей толстухе Хари Монс?!» – с ужасом подумал Макс.

      Он опустил глаза и принялся рассматривать свои башмаки, испачканные красной глиной и покрытые каменной пылью.

      «Так тебе и надо! Вот это действительно твое – Хари Монс!– со злостью подумал Макс, изучая оттенки грязи на башмаках. – Ты получил то, что хотел».

      – Ладно, теперь нам пора поговорить о предстоящем деле более конкретно, – заговорил Гарри Хепберн. Его голос стал строгим: – И первое, что я хочу вам сказать, мисс Абигайль, что если я увижу, что моей малышке Джоан будет грозить даже не опасность, а только ее тень, я прерву эту вашу… – Гарри поморщился. – Как ее?.. В общем, операцию. Я просто пальну в воздух, а если Гейра Кинга и его ребят это не отвлечет