За любые деньги…. Алексей Николаевич Котов

не знает никто. Разве что это место известно моему неугомонному братцу Чарли, но видимо сегодняшняя «лежка» Длинного Гарриса ему не по зубам.

      – А откуда вы знает такие подробности, шериф?

      – Ну-у, я все-таки проводил расследование, – самодовольно протянул Гарри Хепберн. – А поскольку убийство произошло между Нью-Ричмондом и Фениганом, проводил его вместе с Чарли. Чарли даже удалось найти свидетеля – местного мальчишку-пастушка. Но мальчишка говорил только об одном человеке, которого он видел на месте убийства и, судя по его описаниям, это был Длинный Гаррис. Чарли приложил немало усилий, чтобы мальчишка припомнил и второго убийцу – Айка Деверо – но мальчишка твердо стоял на своем. Ты неплохо знаешь моего братца, Макс, и можешь себе представить, как расстроился Чарли. Когда Айк Деверо перебрался из Фенигана, где свирепствовал Чарли, в Нью-Ричмонд, мой брат расстроился окончательно и дал слово, что пристрелит Айка руками Длинного Гарриса. Правда, для этого обоих бандитов нужно свести лицом к лицу. А тут возникает другая проблема: Длинный Гаррис всегда побаивался Айка и пока тот жив, маловероятно, что Гаррис появится в нашем городе.

      – А зачем ему вообще приезжать сюда?

      – Это совсем просто. Гаррис мог бы поискать золото, которое потерял в Индейском ручье. Но такой визит может запросто стоить ему жизни, ведь Айк Деверо никогда не прощает обид. Поэтому у Длинного Гарриса есть повод, чтобы сначала выстрелить в спину Айка, и только потом заняться поисками.

      – А вы сами не пробовали найти потерянное золото, шериф?

      – Чарли пробовал, но не я, – отмахнулся Гарри. – На Индейском ручье столько же бродов, сколько соломы в стоге сена. А если учесть и те места, где вода касается брюха лошади, то этот чертов ручей – сплошной брод. Честное слово, мой братик Чарли был похож на мокрого водяного, когда шарил вдоль ручья чуть ли не целый месяц.

      Гарри победно и часто засопел, что означало, что он вот-вот рассмеется. Сузившиеся до щелочек глаза шерифа блаженно щурились на светлый восход, губы расплывались в наидобродушнейшей улыбке, а щеки, уже ощущающие едва осязаемую теплоту солнца, розовели то ли от его света, то ли от приятнейшего чувства внутри самого Гарри.

      Максу надоел разговор с шерифом. Полуобернувшись, он принялся рассматривать склонившееся над рисунком лицо юной девушки. Взгляд Макс тоже посветлел, но, в отличие от взгляда Гарри Хепберна, в нем не было ни капли самодовольства, а кое-кто, возможно, счел бы его едва ли не по-детски чистым.

      Гарри проследил взгляд своего помощника.

      – Красивая девочка, ведь, правда, Макс? – с гордостью спросил он.

      Тот молча кивнул.

      – Вот в этом-то и есть моя главная проблема, – Гарри вздохнул, и его лицо стало серьезным. – Джоан хочет выйти замуж за Фрэнка Дарби, не смотря на то, что я уже дважды показывал ему на дверь, а три месяца назад сделал это уже стволом кольта. К моему огромному сожалению, Макс, когда господь Бог сеет красоту и любовь, он не смотрит себе под ноги.

      – Фрэнк