Книга 2. Хладный холларг. Дмитрий Всатен

прибыли. «Страшимся мы дальше идти», – говаривали ему друзья.

      Везде и всюду торговое дело умирало. Везде и всюду царило уныние. Конублы разорялись один за другим. И каждый из них, видя отчаяние на лице друга, которого городская стража препровождала в долговую тюрьму, – каждый знал, что, может быть, завтра он станет следующим.

      Каум не впадал в отчаяние. Клетушки на первом этаже и в подвале не дадут ему умереть с голоду, но в прошедший год он женился и Айлла, его жена, уже поглядывала на него выразительно, поглаживая свой живот. Где растить детей, когда в доме и без них проживают почти сорок человек?

      Внизу на лестнице раздались торопливые шаги. Так мог бежать только Ир – следующий по возрасту брат Каума. Ему было двадцать семь лет, и Кауму нужно было думать о том, что и Иру пора жениться.

      Голова шла кругом от всего этого.

      – Карларг восстал, братец, – влетел Ир в комнату и остановился, тяжело дыша. Его удивило, что Каум не повел и бровью. – Слышишь ли?

      – Да, я слышу. Что из того?

      – Восстал… Карларг.

      – Если это все, иди.

      Ир растерянно огляделся, словно находился в каком-то ином мире.

      – Тебя это не интересует?

      – Меня это интересовало позавчера. Сегодня уже нет.

      – Почему?

      – Прикажи матушке накрывать на стол, братец. Поедим, а после поговорим, коли у тебя к этому большой интерес.

      ***

      Двухколесная колесница, богато украшенная резьбой, остановилась подле здания высотой в четыре этажа, составленного из разноцветных каменных монолитов и украшенного деревянной, костяной и иного рода изразцовой живописью.

      Облицовка блестела на солнце так ярко, что слепила глаза. Это было новшество холкунских городов. Их последняя мода. Украшение домов каменно-древесно-костянной облицовкой было дорогим удовольствием, однако Аснар Коневод мог себе это позволить.

      Один из трех самых богатых конублов Фийоларга позволял себе не только это. Лишь у него во всем городе имелся собственный сад и небольшое озерцо в нем. Таких роскошеств не было даже у холларга, но это никого не удивляло. И без того всем было известно, кто на самом деле правит городом.

      Между тем, Аснар вовсе не походил на конубла, образ которого на Синих равнинах прочно ассоциировался с непомерно разжиревшим холкуном, готовым всякого обхитрить и объегорить. Наоборот, это был высокий по-военному сложенный холкун, руки которого были привычны и к палице, и к топору, и к мечу. Природа не полностью отвернулась от него – небольшое пузико свисало-таки вниз, но оно совершенно не портило общее благоприятное впечатление от его внешнего вида.

      Окладистая густая борода, отпущенная по-холкунски, лишь на ладонь шириной, уже успела засеребриться, но глаза, висевшие прямо над ней смотрели живо, умно и по-юношески.

      Каум слез с колесницы: в меру украшенной, в меру усиленной броней – в меру дорогой (за нее попросили такую арендную плату, что Каум едва не расплакался, но место, куда он намеревался