На живую нитку. Владимир Иванович Салимон

ни старалась,

      но представлялась дамой в теле.

      Такая долго и упорно

      лишь притворяется простушкой,

      чтоб после взять тебя за горло

      и задушить во сне подушкой.

      ***

      Мальчишка бросил камень в воду

      и ждет – всплывет иль не всплывет.

      Мальчишка победить природу

      мечтая, лишь сигнала ждет.

      Быть может, рано или поздно,

      в начале осени, когда

      так ясно небо и так звездно,

      в ночи взойдет его звезда.

      И осенит нас, слабых духом

      и прибывающих в тоске,

      и отзовется смутным слухом

      в каком-то чудном далеке.

      ***

      Дверь повернулась на петлях

      так, словно в танце балерина

      от края бездны в двух шагах,

      еще безвестна и невинна.

      С балкона открывался вид,

      как в свете дня нам представлялось,

      на город, парк, что был разбит

      внизу,

      сирень в жару металась.

      Теперь на этом месте стыл

      провал бездонный.

      Купол звездный,

      казалось, в пустоте парил,

      как фокус-покус грандиозный.

      Какой-то ловкий сукин сын,

      добывши, скатерть самобранку

      раскинул,

      как лишь он один

      умеет, застелил полянку.

      ***

      Пока хирурги моют руки,

      больной в неведомом краю

      решил, не вынеся разлуки,

      бежать на родину свою.

      Но смуглолицая дикарка,

      с которой делит ложе он,

      его в ночи целует жарко.

      Он спит и страшный видит сон.

      Ему резекцию желудка

      сейчас должны произвести.

      И он лишается рассудка.

      И холод чувствует в груди.

      ***

      Как в точности устроен мир,

      не знал китайский император,

      но знает красный командир,

      в чьем подчиненьи экскаватор.

      В запале уверяет нас,

      что он с бойцами докопался

      до истины и в первый раз

      со смыслом жизни разобрался.

      Что никакого смысла нет,

      когда бы мы об этом прежде

      не знали точно с малых лет,

      едва ль поверили невежде!

      ***

      Самостоятельности не хватало мне.

      Зависим был, хотел поспеть за модой,

      о славе незаслуженной вполне

      мечтал и тяготился несвободой.

      Замыслил я свободу обрести,

      как узник, стосковавшийся по воле,

      и закричал: Родимый, отпусти! –

      я Ангелу, что съел со мной пуд соли.

      Но Ангел тот, что мой покой хранил

      и отвечал за это перед Богом,

      не внял моим мольбам, не отпустил.

      Иначе говоря, уперся рогом.

      ***

      Осенний лес желтеет сверху вниз.

      Когда же он рассыплется вчистую,

      как будто древний мозаичный фриз,

      подумаю, что жизнь прошла впустую.

      В унынье я впаду, как в забытье

      впадает дева, ощутив