Вечный приговор. Татьяна Купер

как ее возлюбленный медленно погружается в темную пучину

      бессознательности.

      Её вывел из раздумий включенный кем-то магнитофон, который, издавая

      громкие ритмичные звуки музыки, теперь переносил веселье на следующий

      уровень. «Можно я приглашу твоего Колю потанцевать?»,– услышала Ларочка

      голос подруги у себя за спиной. «Конечно! Если он еще в состоянии!» Николай

      оказался в состоянии, и Любаша, положив свою красивую руку ему на плечо,

      повела его в центр комнаты.

      Не давая Ларочке опомниться, Юрка схватил её за руку и тоже потащил

      танцевать. Кто-то выключил свет, и в комнате образовалась приятная полутьма,

      нарушаемая только вспышками лампочек магнитофона и ровным светом

      уличных фонарей. Она неожиданно повеселела, отбросив тяжелые мысли и

      бездумно закружившись в танце, а также целиком поддавшись ритму музыки и

      партнеру.

      Вскоре кто-то опять включил свет и предложил следующий тост. Ларочка,

      разгоряченная танцем, весело опустилась на стул и протянула свой бокал Юрке,

      который теперь разыгрывал роль тамады. Он не успел наполнить бокал, когда её

      рука неожиданно задрожала, а глаза начали лихорадочно искать по сторонам – за

      столом не хватало Любаши и Николая. Никто не заметил её волнение, кроме

      Юрки, который притворно провозгласил: ««А теперь давайте выпьем за

      Ларочку!» «За меня не надо…», тихо сказала она и встала из-за стола. Гости

      продолжали веселиться, а она боялась задать вопрос, который страшил её до

      такой степени, что она не могла даже открыть рот – у нее пересохло во рту.

      Теперь она стояла перед дверьми в спальню. Неуверенно взявшись за ручку,

      она не решалась ее повернуть – страх и подозрение подступали к самому горлу.

      Она так громко и отчетливо слышала биение своего сердца, как будто оно

      держало микрофон и пыталось крикнуть на весь мир: «Что тут происходит??!!»

      Собрав последние остатки мужества, Ларочка, наконец, повернула ручку и

      приоткрыла дверь. Её взгляд сразу упал на постель, на которой поверх

      покрывал, не раздевшись, лежали два близких ей человека, но только теперь они

      были намного ближе друг к другу, чем к ней самой. Казалось, они ничего не

      видели вокруг – в каком-то алкогольно-любовном угаре они держали друг друга

      в тесных объятиях, а их губы сомкнулись в непрерывном поцелуе…

      Ларочка не могла пошевелиться – совершенно оглушенная, все еще держась

      за ручку двери, она неотрывно следила за сценой минутного безумия людей,

      которых она так любила. В этой чужой спальне жизнь как будто зачитывала ей

      жестокий приговор, который она не могла понять и принять ни своей невинной

      душой, ни своим юным умом. Впервые рука судьбы приоткрыла перед ней

      завесу, за которой ей показали что-то уродливое и гадкое, как будто знакомя её с

      другой стороной реальности.

      Она