Возвращение чувств. Машина. Андрей Арсланович Мансуров

направлении. Чем меньше будет компромата, тем лучше.

      – Как тебя зовут?

      – Николя Пулен.

      Поторопимся с наиболее важным, остальное – позже.

      – Кто правит страной, и кто приказал судить меня и заточить сюда?

      – Правит король Филипп четвёртый, прозываемый так же Красивым, это он и велел судить вас. Вердикт о заточении и казни вынес малый королевский Совет.

      Это имя ей ничего не говорит. Надо же, как неудачно – никаких ориентиров. Но – ясно, что это феодальная монархия, чистое средневековье. Нужно было всё-таки учить историю в школе: как и что здесь устроено: быт, нравы, традиции… А так – ничего.

      – Как фа… э… К какой династии принадлежит этот король, сколько лет они правят?

      – К династии Капетингов. Они правят Францией уже лет триста, точнее не знаю.

      Вот тебе и здрасьте. А где же Бурбоны? Ну да и Бог с ними. Оставим поиск знакомых мест и фамилий на потом, тем более, что и этот, незнакомый король, похоже, её не любит.

      Значит, быстрее надо хотя бы вырваться на свободу, а там – и из Франции…

      – Кто ты по должности, и где мы находимся?

      – Я – комендант замка Понтуаз, в нём мы и находимся.

      – Есть ли здесь, в замке, начальство выше тебя по должности?

      – Нет, сейчас нет.

      – Сколько солдат у тебя в подчинении? Где все они сейчас размещаются?

      – Сто двенадцать человек. В основных казармах замка сейчас находятся около девяноста человек из состава особой караульной роты. Солдат – восемьдесят четыре, шесть сержантов. Остальные двадцать два сейчас на дежурстве: несут караул по своим постам. На стенах, в казематах и кордегардии у главных ворот. На кухне – ещё около пяти, отбывающих наряды.

      – Подробней расскажи, где посты часовых, и сколько там человек.

      – Десять, по двое, размещаются в башенках на главной стене. Четверо, с сержантом во главе, в караульной у главных ворот, ещё двое – здесь, в подземельях, остальные шестеро во внутренних помещениях замка, по одному. Посты проверяет раз в час мой заместитель, раз за дежурство – я сам. Иногда посылаю для этого сержантов.

      – Сюда, в подземелье, твой заместитель тоже спускается?

      – Нет, сюда он не заходит, эти посты теперь проверяю я сам.

      – Много ли здесь сейчас ещё узников? Они… Мужчины?

      – Кроме вас ещё четверо, все они мужчины, и содержатся тут уже более пяти лет.

      – Как охраняется этот этаж, и выход из него?

      – Наружный выход из казематов во двор охраняет один часоовой. Его пост снаружи, во дворе, у него ключи от внешней двери. Ещё один рядовой охраняет вход в коридор второго подземного этажа. У него ключ от двери коридора. Они впускают меня, или того, кто разносит еду и воду.

      – А что с… первым подземным этажом?

      – Там сейчас нет узников, и поста тоже нет. Решётку между этажами тоже отпирает солдат, который сейчас здесь, на втором этаже.

      Нельзя сказать, что она сильно оскорблена пренебрежением, которое к ней здесь выказывают – всего два стражника, и пара-тройка