.

для Вашего труда. И мы опять в дороге, потому, что Вы синьор, не можете воспользоваться своими старыми записями, усложняя свою жизнь, а стало быть, и мою.

      Разве Вам, с Вашим ревматизмом можно отправляться в дальние странствия? Вы забыли наставления доктора Бускони. Что Вы с собой делаете? – бурчал старый слуга.

      Нет, Вам срочно потребовались свежие источники, и мы несёмся по размытым дорогам, днями и ночами, замечу, порой и в изморозь, невесть куда. Он проговорил это, вкладывая в слово «изморозь» особое значение.

      Только для того, чтобы Вы опросили живых неувядающих свидетелей, – произнёс Пауло саркастически.

      А где, – я спрашиваю Вас, – где Вы их найдёте? Кто мог, уже давно не здесь. Пауло жестом, и глазами указал на небеса.

      Это мы с Вами задержались, не знаю, как? – Пауло всё говорил, говорил, а Цезаре молчал.

      Вы слишком строги к себе, мой синьор, – в очередной раз повторил Пауло.

      Цезаре похлопал по плечу старого слугу и сказал:

      – Ты преувеличиваешь мои заслуги, добрый мой старый друг.

      Я делаю то, что умею и то, что должен делать, – ответил он слуге.

      А ты себя явно недооцениваешь. Ты столько лет терпишь меня, мой скрипучий нрав, мои привычки, мою рассеянность.

      Между прочим, трясёшься со мной по этим же дорогам. Ухаживаешь за мной, когда я хандрю и хвораю. Помогаешь мне выстоять, когда сомнения одолевают мой мозг и мою усталую душу, а она у меня ранимая, – подчеркнул Цезаре тоном обидчивого ребёнка.

      Ты со мною всю жизнь! Подумать только, – нахваливал Цезаре старого друга.

      Я так привык к тебе. Будь уверен, дорогой Пауло, ты для меня не менее значителен, нежели те, о ком я пишу свои опусы.

      Придёт время, я осяду дома и у камина, как ты говоришь, попивая ароматный кофеёк, напишу о твоей любви к ушедшей Кларин, – разоткровенничался Цезаре. Я об этом уже давненько подумываю. – О, Цезаре, Вы меня ввели в краску, – засмущался Пауло. На его щеках зардел румянец, как когда-то в юности.

      Вы так добры, синьор. Я и не предполагал, что Вы, мой дорогой, помните о таких мелочах. Кому интересна моя жизнь? Цезаре, Вы становитесь сентиментальны. Поверьте, я тронут Вашим вниманием, – расчувствовался Пауло.

      *Историческая справка

      Символом итальянских красных вин можно бесспорно назвать Кьянти. Оно получило широкую известность не только в Италии, но и за ее пределами. Отдельно стоит рассказать о технологиях производства кьянти. Самый старый способ, благодаря которому поддерживалось высокое качество вин, называется “говерно аль Тоскано”. Суть его состоит в том, что к уже готовому виноградному вину добавляется сусло из подвяленного винограда. При этом происходит повторное брожение, после которого у вина появляется специфический вкус и аромат фиалки. В настоящее время этот метод применяется все реже и реже, он заменяется простой выдержкой в дубовых бочках. Классический кьянти пьют из пузатых бокалов средней величины. Температура вина должна быть 16-18 градусов. Обычно кьянти подают к колбасам всех