Петечка. Илья Александрович Энтус

там дать, мол, ребенок у нас болен! И денег попросить.

      Иван Сергеевич засмеялся тоненьким, противным смехом.

      – Ага, даст тебе кто! Щас! Я бы хрен че сдал!

      – Ты бы – да! Только тебе и сдать-то нечего, окромя анализов! Но не все такие! Савушкин сегодня при мне 10 000 перечислил такому больному!

      Иван Сергеевич недоверчиво хмыкнул:

      – Врешь поди?

      – Да больно мне надо! Вот, смотри, я тебе сейчас в интернете его покажу! Он в нашей школе учится!

      Маргарита Степановна, на домашнем компьютере, открыла страничку, с которой пришла к маме благородная именинница Маша Савушкина.

      – Вот! Гляди! – и вместе с Иваном Сергеевичем впялилась в монитор.

      Из него на них смотрело лопоухое лицо Павлика. Ниже приводилась история болезни. А еще ниже, в поле с комментариями, было сообщение от Риммы Нефедовой:

      – Друзья! Родные! Неравнодушные люди! Спасибо вам всем за Пашеньку! Я знаю, с Вашей помощью у нас все получится! Мы уже собрали 215 340 рублей! Я знаю, вы поможете, и мы соберем и оставшиеся деньги! Дай Бог здоровья вам и вашим детям!

      Ниже были другие комментарии, но они уже не интересовали никого из сидящих за компьютером.

      Иван Сергеевич откинулся на стуле.

      – Двести пятнадцать штук! Это ж надо! И долго они собирали?

      – Не знаю. Но думаю, не слишком. Сердобольных у нас много в стране, с миру по нитке – вот оно и вышло. Так что, соображаешь? Где нам ребенка взять?

      Мысли Ивана Сергеевича работали быстро, как никогда. Слишком уж осязаемы были деньги, увиденные им на экране.

      – Как где? Да у Борьки же! Он же врач, педиатр! С отказниками работает, да с детдомовцами! Где, если не у него!

      В тот вечер у Маргариты Степановны и Ивана Сергеевича даже случилась романтическая близость, чего не бывало уже несколько недель. Мотивация, как известно, объединяет.

      Борька, или Борис Семенович Давыдюк, когда-то был врачом, и пахал за идею. Сейчас же, как и большинство людей, он работал за деньги. Это тяготило Борис Семеновича, но сделать он с этим ничего не мог. Поэтому Борис Семенович пил.

      Пил он в то утро, когда к нему нагрянули, взбудораженные идеей быстрого и легкого заработка, Маргарита Степановна и Иван Сергеевич, в прошлом, его сосед по лестничной клетке. Именно поэтому, выслушав все аргументы своих визитеров, он произнес, заикаясь:

      – Пять… Пятьдесят. Значит, это, да. Пятьдесят.

      – Чего пятьдесят, Борис Семенович? – поинтересовался Иван Сергеевич.

      – Ну как же, как же чего… Процентов, етить их.

      – Ты перепил тут, что ли?! – вскричала Маргарита Степановна. Какие еще пятьдесят процентов?! Да ты тут вообще не при делах, это моя идея!

      Борис Семенович пожал плечами:

      – Ну, так если твоя, ты и ищи ребенка тогда. Сама.

      Маргарита Степановна заскрипела зубами, а Иван Сергеевич, знавший гораздо более действенный подход к врачу, достал из пакета бутылку коньяка.

      – Борис Семенович, давай может бахнем? А потом уже о процентах? А то не по-людски как-то…

      Борис Семенович согласно кивнул.

      – А