Хорёк. Алексей Иванников

приличные зарплаты и не самые худшие дети. Как меня приняли в сад – опять-таки не знаю, просто какие-то чудеса иногда сопровождали мою мать и меня по жизни, облегчая нам судьбу. Там ведь собирались не самые простые дети, а, как сказали бы сейчас – элита! Что совершенно не мешало им вести себя как распоследние сволочи, особенно когда дело касалось тех, кто выглядел заметно слабее.

      Плюнуть в компот, связать вместе шнурки от ботинок во время послеобеденного сна, насыпать земли или налить клея в карман куртки, а потом исподтишка следить, как ты неумело барахтаешься, растянувшись на полу, или грязной ладошкой пытаешься избавиться от обнаружившейся дряни: примерно такими делами пробавлялись дети инженеров и врачей, милиционеров и чиновников, собранные в одном месте и получившие индульгенцию на свои грязные подвиги. Там ведь было ещё и деление на группы, в зависимости от возраста: младшая, средняя, старшая, и вполне уместно будет сравнение происходившего с армией. Что могли противопоставить салаги-младшие пятилеткам – черпакам-средним, не говоря уж про дедов-старших, уже задиравших нос и плевавших на мелкую малышню в прямом и переносном смысле? А представьте: каково было в такой компании в такой компании мне, с моими габаритами и не самым высоким, как сказали бы сейчас, социальным статусом?

      До сих пор я помню главного врага: жирный мордоворот – Стасик – с самого начала выбрал меня в качестве груши, на которой можно безбоязненно тренироваться, по-всякому издеваясь и развлекаясь. Он был старше на год, и мне пришлось целых два года сносить животное. Толкнуть жирным задом, незаметно для воспитателя высыпать полсолонки в суп, или просто двинуть кулаком – без всякой причины или повода: примерно так изгалялся надо мной наглый жир-трест, вымахавший со временем в жирную свинью. Уже в школьные годы я случайно встретил его: мрачный битюг к счастью не узнал свою старую жертву, я же на целую жизнь запомнил синяки, оставлявшиеся у меня на теле. Воспитатели? А что воспитатели: для них любая детская возня была просто вознёй и не больше того, так что они совершенно не реагировали на откровенные издевательства, которые младшие терпели от старших, провоцируя развитие процесса. Я могу представить себе, что творилось в других садах – не таких элитных, если даже в таком месте можно было проснуться после полуденного сна, к примеру, измазанным зубной пастой или чем-нибудь похуже? Да-да, тамошние детки могли обмазать даже своими какашками, так что всё время приходилось быть начеку. Ложась в кровать после обеда, я на самом деле притворялся, что сплю: я чутко следил за малейшими звуками и передвижениями вокруг, что несколько раз спасало от неприятностей. Я хоть и был слабаком, но если бы я увидел того, кто подкладывает свинью и доложил воспитателю: то засранцу могло не поздоровиться. Его могли и выпереть из сада, благо что желающих попасть туда хватало с избытом. Там на самом деле было хорошее место: большой оборудованный двор среди больших домов, с хорошими площадками и аттракционами. И кинотеатром