Васёк Трубачёв и его товарищи. Валентина Осеева

кричал Одинцов. – Сашку Булгакова!

      – Нет, Одинцова, Одинцова! У него нос разбился!

      – Трубачёва возьмите! Дядя летчик! Вот он! Вот! Хромает!

      Самолет скрылся в облаках.

      Скоро совсем стемнело. Стал накрапывать дождик. Серое здание депо все еще не показывалось.

      – Эх, не туда заехали! – с досадой сказал Васёк. – Завезли нас к черту на кулички!

      – А ты куда билет брал? – натягивая на голову куртку, осведомился Одинцов.

      – Он думал, его прямо с доставкой на дом! – рассмеялся Саша.

      Наконец показались первые строения.

      Прощаясь на Вокзальной улице, мальчики советовались.

      – Может, нам к твоему отцу всем вместе идти? – спрашивали Васька товарищи.

      – Нет! Чего там! Влетит, так за дело.

      Павел Васильевич уже давно был дома. Выслушав рассказ сына, он молча вынул из портфеля конверт и сел писать письмо сестре.

      Глава 5

      Иван Васильевич Грозный

      Иван Васильевич прихлебнул с блюдечка чай и выглянул в окно.

      – Так и есть, – сказал он, нахлобучивая на голову меховую шапку и снимая с гвоздя ключ. – Хоть бы одни каникулы отдохнуть дали! И все этот Митя всех мутит! – ворчал он, открывая тяжелую школьную дверь.

      У крыльца действительно стоял Митя в синем лыжном костюме, за ним – Саша Булгаков и Коля Одинцов. Все трое тащили на плечах лыжи.

      – Опять ноги разрабатывать! Вчера на коньках, сегодня на лыжах, – пропуская их, ворчал сторож.

      – У нас в плане лыжная экскурсия сегодня, – стряхивая с шапки снег, сказал Митя. – Не все, понимаете, освоили это дело! За каникулы надо подтянуться, – объяснял он, подбирая парные лыжи. – Да вы идите, отдыхайте, Иван Васильевич. Мы только соберемся – и айда!

      – «Отдыхайте»! – усмехнулся Иван Васильевич. – С вами отдохнешь, пожалуй…

      На крыльце затопали, и в дверь вбежали школьники.

      – Здравствуйте, Иван Васильевич! – с опаской поглядывая на сторожа, здоровались они: Иван Васильевич недаром получил от ребят прозвище Грозный.

      Опираясь на толстую суковатую палку, во всякую погоду стоял он на крыльце, встречая и провожая школьников. На прозвище Грозный старик нисколько не обижался.

      – Я для вашего брата и есть грозный, потому что безобразия в школе допускать не могу, – сурово говорил он.

      Увидев перелезавшего через забор школьника, старик звонко стучал об асфальт палкой:

      – Куда лезешь? Где тебе ходить приказано?

      – Дорогу потерял! – кричал озорник.

      – У меня живо найдешь! Носом калитку откроешь!

      Школьник с хохотом скатывался с забора и осторожно проходил мимо сторожа:

      – Здравствуйте, Иван Васильевич!

      – То-то «здравствуйте»! Дурная твоя голова вихрастая! На плечах ходуном ходит, всякое соображение растеряла! – ворчал Грозный, закрывая за мальчиком дверь.

      И вдруг лицо его расплывалось в улыбке, около губ собирались добрые морщинки, и он, похлопывая по плечу какого-нибудь отличника, говорил:

      – Инженер! Одно удовольствие от твоего житья-бытья получается. Матери поклон от