Осужден и забыт. Фридрих Незнанский

же разлилось по гортани, потекло в желудок. «Пожалуй, это будет получше водки», – решил Грязнов и жадно выпил сразу половину чашки. Он чувствовал, как по телу разливается тепло.

      Старушка одобрительно кивала, глядя на румянец, постепенно проявляющийся на щеках Вячеслава Ивановича.

      – Вот и хорошо, – сказала она, – а мы уже думали, что вы серьезно заболеете. Шутка ли – барахтаться в холодной воде. И как это вас угораздило?

      – Пробоина в лодке, – ответил Грязнов, – порыбачить решил и вот…

      – Не местный?

      Грязнов покачал головой:

      – Москвич.

      Старушка понимающе кивнула:

      – Сразу видно – городской.

      – А кто меня спас? – решил Грязнов прояснить ситуацию.

      – Константин Алексеич подобрал.

      – А кто это? – поинтересовался Грязнов.

      Старушка улыбнулась, как улыбается профессор высшей математики, видя, что его студент не знает таблицы умножения.

      – Видать, вы совсем недавно приехали, раз ничего о Константине Алексеиче не слыхали.

      Внезапно раздался тонкий писк. Звук исходил из небольшого пейджера, прикрепленного к поясу старушки. Грязнов поначалу и не заметил черной пластмассовой коробочки. Старушка посмотрела на экранчик пейджера и торопливо убрала столик с кровати Грязнова, забрала у него пустую чашку и пошла к двери.

      – Меня вызывают, – бросила она на ходу, – через полчаса обед. Вон на стуле халат для вас.

      И она удалилась.

      Вся эта история заинтриговала Вячеслава Ивановича. Неожиданное спасение, барские хоромы, служанка с пейджером… И это в псковской глуши! Интересно…

      «Константин Алексеевич, – повторил про себя имя своего спасителя Грязнов, – видно, большая шишка. Небось имеет отношение к власти. А может, местный криминальный авторитет? Хотя чаще всего это одно и то же…»

      После молока захотелось есть. Грязнов огляделся вокруг в поисках часов. На каминной полке стоял старинный хронометр. Вячеслав Иванович встал, надел шелковый стеганый халат и подошел к камину. Часы «Павел Буре» показывали половину шестого.

      «Так, – машинально прикинул Грязнов, – из дома я вышел в три дня, на озере был около четырех, потом стемнело… Темнеет рано, примерно в пять-полшестого».

      Он глянул в окно – за тюлевой занавеской сгущалась холодная осенняя синева.

      «Пока я тонул, пока туда-сюда… Это что ж значит, я тут уже около суток?!»

      Он подошел к окну. Судя по высоте, второй этаж. Аккуратный парк, одинокие и редкие желтые пятнышки на пожухлой траве говорили о том, что дворники тут работают исправно. Широкая асфальтовая дорога, скрывающаяся между деревьев.

      Грязнов почти прильнул к стеклу и разглядел крыльцо, нет, пожалуй, подъезд с гранитными ступенями и начищенными медными перилами. Перед подъездом стоял «рэндж ровер» последней модели. Вячеслав Иванович обожал внедорожники, и взгляд его надолго остановился на благородных изгибах корпуса машины.

      «Хозяин явно человек очень