Пока живу, люблю. Алина Знаменская

на себе его изучающий взгляд и подумывала: наверняка недоумевает, бедный, как в такой корове могли угнездиться все те добродетели, которыми щедро наделила ее Марина. Уж она, наверное, постаралась, не жадничала на эпитеты.

      Словно отвечая на ее мысли, Макс сказал:

      – Ну что ж… Жена сказала мне, что вас порекомендовали ей в агентстве как очень опытную.., ну, что-то в этом духе. Ничего не имею против.

      Виктория сглотнула. Она совершенно не представляла, что должна говорить и о чем спрашивать. Поэтому предпочла молча кивать. Теперь, когда муж Марины заговорил, Виктория получила прекрасную возможность рассмотреть его. Он был, что называется, интересный мужчина.

      Даже когда Макс сидел, можно было сделать заключение, что рост у него выше среднего. Широкие плечи, уверенно развернутые, обтянуты тонкой тканью светло-голубой рубашки. Волосы, откинутые назад, открывали высокий лоб, под которым жили деловитые ореховые глаза. А рот… Виктория заморгала. Она поняла, что отвлеклась и уже не слышит, что говорит хозяин.

      – Должен признаться вам, Виктория… – Он замялся и вопросительно глянул на нее.

      – Викторовна, – отозвалась Вика и поспешно добавила:

      – Можно просто Вика.

      – Так вот, Виктория, не стану скрывать – с тех пор как жена заболела, в нашем доме сменилось несколько нянь. Никто из них не задержался больше двух недель.

      – В чем причина? – моргнула Виктория и тут же споткнулась о собственную мысль: она говорит словечками Ольги Петровны! Если ученик опаздывал на урок или родители, не дай Бог, не являлись на родительское собрание, та методично изводила виновника неизменной фразой: «В чем причина?»

      Вика прикусила язык.

      – Причина? – Макс дал волю глазам, и те заблестели искрами иронии. – Причина, наверное, кроется в моих непомерных требованиях… Да, наверное, в них.

      – В ваших требованиях? – переспросила Вика.

      «Он меня запугивает, – решила она. – Я ему не понравилась, и он меня запугивает. Ему хочется посмотреть, как я подхвачу свой плащ и помчусь назад, не дожидаясь лифта».

      Макс откинулся назад и сложил руки на груди. Он неторопливо кивнул.

      – Могу я уточнить – что за требования? – тихо, с самым невинным видом поинтересовалась Виктория.

      – Видите ли.., воспитанием девочек всегда занималась жена, я в это не вникал. Она сама отвозила девочек в школу, в сад, куда надо. Сама и забирала. Утренники, родительские собрания, школа танцев и прочее, что она считала важным для девочек. Честно говоря, затрудняюсь перечислить. Так вот она, видите ли, приболела. Но мы не хотим, чтобы дети это почувствовали и оказались лишены всего этого.

      Когда он заговорил о жене, ирония в глазах растаяла, уступив место озабоченности. Виктория сразу почувствовала себя свободнее. Он как будто забыл о ней, переключившись в мыслях на Марину.

      – Так вот.., требования мои таковы: няня должна жить здесь, у нас, постоянно. Она имеет право на один выходной в неделю и отпуск