Улисс. Джеймс Джойс

ящерицы. В Шарантоне я наблюдал за ними.

      – Похоже, что так, – отвечал Стивен, – коль скоро он готов оказать и ему и всем другим и любому невспаханному одинокому лону{720} ту святую услугу, какую конюх оказывает жеребцу. Быть может, он, совсем как Сократ, имел не только строптивую жену, но и мать-повитуху. Но та-то строптивая вертихвостка не нарушала супружеского обета. Две мысли терзают призрака: нарушенный обет и тупоголовый мужлан, ставший ее избранником, брат покойного супруга. У милой Энн, я уверен, была горячая кровь. Соблазнившая один раз соблазнит и в другой.

      Стивен резко повернулся на стуле.

      – Бремя доказательства не на мне, на вас, – произнес он, нахмурив брови. – Если вы отрицаете, что в пятой сцене «Гамлета» он заклеймил ее бесчестьем, – тогда объясните мне, почему о ней нет ни единого упоминания за все тридцать четыре года, с того дня, когда она вышла за него, и до того, когда она его схоронила. Всем этим женщинам довелось проводить в могилу своих мужчин: Мэри – своего благоверного Джона{721}, Энн – бедного дорогого Вилли, когда тот вернулся к ней умирать, в ярости, что ему первому, Джоан – четырех братьев, Джудит – мужа и всех сыновей, Сьюзен – тоже мужа, а дочка Сьюзен, Элизабет, если выразиться словами дедушки, вышла за второго{722}, убравши первого на тот свет. О да, упоминание есть. В те годы, когда он вел широкую жизнь в королевском Лондоне, ей, чтобы заплатить долг, пришлось занять сорок шиллингов у пастуха{723} своего отца. Теперь объясните все это. А заодно объясните и ту лебединую песнь, в которой он представил ее потомкам.

      Он обозрел их молчание.

      На это Эглинтон:

      Так вы о завещанье.{724}

      Юристы, кажется, его уж разъяснили.

      Ей, как обычно, дали вдовью часть.

      Все по законам. В них он был знаток,

      Как говорят нам судьи.

      А Сатана в ответ ему,

      Насмешник:

      И потому ни слова нет о ней

      В наброске первом, но зато там есть

      Подарки и для внучки, и для дочек,

      И для сестры, и для друзей старинных

      И в Стратфорде, и в Лондоне.

      И потому, когда он все ж включил

      (Сдается мне, отнюдь не добровольно)

      Кой-что и ей, то он ей завещал

      Свою, притом не лучшую,

      Кровать.{725}

      Punkt[115]

      Завещал

      Ейкровать

      Второсорт

      Второвать

      Кровещал.

      Тпру!

      – В те времена у прелестных поселян бывало негусто движимого имущества, – заметил Джон Эглинтон, – как, впрочем, и ныне, если верить нашим пьесам из сельской жизни.

      – Он был богатым землевладельцем, – возразил Стивен. – Он имел собственный герб, земельные угодья в Стратфорде, дом в Ирландском подворье. Он был пайщиком в финансовых предприятиях, занимался податными делами, мог повлиять на проведение закона в парламенте. И почему он не оставил

720

Невспаханному лону – из сонета 3.

721

Родичи Шекспира: Мэри и Джон (ум. в 1601) – его родители; Джоан Харт (1558–1646) – сестра, умершая позднее его и братьев Эдмунда (1569–1607) и Ричарда (1584–1613), а также, полагает Стивен, и последнего брата, Гилберта; Джудит – младшая дочь; Сьюзен – старшая дочь; Элизабет, дочь Сьюзен, вышла замуж вторично после смерти первого мужа.

722

Вышла за второго… – «Гамлет», III, 2.

723

Занять сорок шиллингов у пастуха. – Этот заем – единственное свидетельство документов об Энн Хэтуэй за упомянутые 34 года.

724

О завещанье. – Все источники Стивена считают, что Шекспир хотел ограничить права жены на свое наследство или совсем ее лишить его.

725

Не лучшую кровать. – В завещании Шекспира подробно перечисляется оставляемое родственникам и друзьям; Энн же упомянута только во вписанной между строк знаменитой фразе: «Жене же моей отказываю мою кровать, не лучшую, со всем принадлежащим убранством».

115

Точка, пункт (нем.).