Фальшивые зеркала. Сергей Лукьяненко

в карман ветхого пиджака. Достаю пейджер. Надо же… работает. На нем сотня записок, но самая свежая датирована весной этого года. Сбрасываю, не читая.

      В отличие от реального мира в глубине пейджер – двустороннее средство связи. Вывожу на экранчик лист контактов. Длинный-предлинный лист…

      Огонек рядом с именем МАНЬЯК тлеет фиолетовым. Маньяк в сети, но очень-очень занят.

      Чем черт не шутит…

      Включаю передачу.

      – Шурка, привет…

      Представляться не надо – он и так увидит, от кого пришло сообщение.

      – «Три поросенка», этой ночью… Буду ждать тебя восемь часов начиная с момента сообщения. Постарайся прийти.

      Несколько секунд смотрю на экранчик – словно ожидаю немедленного ответа. Потом прячу пейджер в карман.

      Пожалуй, это все, что мне нужно от прошлого.

      – Стрелок, ты уж извини, – говорю я, доставая из его кобуры револьвер. – И вы все… извините…

      Я отхожу на несколько шагов, прежде чем открыть огонь.

      Шесть тел в шкафу – шесть зарядов в револьвере. Я гляжу, как вспыхивает, исчезая, тело проказницы Луизы, рассыпается пеплом романтик Ромео, сгнивает непредсказуемый Скользящий, превращается в пар вежливый Дон, облачком искр разлетается мудрый Элениум. Стрелок – последний. Я закусываю губу, прежде чем нажать на спуск.

      Тело Стрелка дергается, как гальванизированное. И продолжает висеть.

      Ну конечно же… от собственного оружия он защищен. Надо было взять стилет у Скользящего или щепотку отравы у Элениума. Но теперь уже поздно.

      А Протей, в чьем теле я нахожусь, убивает голыми руками. Со Стрелком этого я не смогу сделать.

      Даже с собственным прошлым трудно расправляться без посторонней помощи.

      Я колеблюсь секунду, потом снимаю тело Стрелка, подхватываю никчемного мотоциклиста, тащу их по коридору в свой нынешний номер. Когда отпираю дверь, на мгновение замечаю движение у лестницы. Замираю, вглядываясь в полумрак коридора.

      Наверное, показалось.

      Закидываю оба тела на кровать. Мотоциклист и Стрелок лежат лицом к лицу, ревниво вглядываясь друг в друга.

      Все?

      Да нет, пожалуй.

      Выхожу, запирая дверь. Делаю несколько шагов, замираю, быстро оглядываюсь. Коридор пуст.

      Показалось.

      Возвращаюсь в номер 2017. Снимаю со стены картину… замираю на миг, глядя в нарисованный пейзаж.

      В нем нет ничего особенного. Просто горы – неестественно высокие, но почему-то не вызывающие ощущения нереальности. На склоне, у обрыва, маленькая горная хижина. В высоком небе – редкие белые облака. Вот и все.

      С картиной в руках я выхожу в коридор.

      И в меня стреляют – в упор.

      Звук выстрела глухой, не похожий на оглушительный грохот полицейских винчестеров, и уже это радует. А вот вспышка ослепляет. Я падаю навзничь, чувствуя тупую боль в груди. Перед глазами плывут цветные круги, тело вялое и непослушное.

      Темная фигура склоняется надо мной, перед самым лицом тускло отсвечивает ствол пистолета с навернутым глушителем.

      Давно меня не убивали. Пожалуй, с тех самых пор, как