Записки куклы. Рассказ для маленьких девочек. Варвара Андреевская

человечек из всех присутствующих вынимает, а я стану громко читать номера, – сказала она, обратившись к детям, и знаком руки подозвала к себе братишку Сони, Левушку – премиленького четырехлетнего мальчугана, который остался очень доволен возложенным на него поручением и с сияющим личиком выдвинулся вперед.

      Начался розыгрыш. Каждый раз, когда мальчик опускал ручонку в фарфоровую кружку, сердце мое то замирало, то билось ускоренно.

      – Пустой, пустой, номер 24, пустой, пустой, пустой номер 6! – и так дальше громко, отчетливо повторяла Вера Ивановна.

      Боже мой, что за страшные, что за ужасные муки переживала я в то время, – никакое перо не в состоянии описать их! Я чувствовала, что меня бросает то в жар, то в холод, что в глазах начинает делаться темно, что я не в состоянии ничего соображать… ничего думать.

      – Номер 44! – раздался вдруг голос Веры Ивановны.

      Я сразу пришла в себя, сразу опомнилась, но при этом бедное измученное сердечко мое забилось так сильно, что я боялась, чтобы оно не выпрыгнуло.

      – Моя, моя… Я выиграла Милочку! – послышался в ответ чей-то пискливый детский голос, и к столу подошла девочка лет восьми, с большими черными глазами, которые показались мне далеко не такими добрыми и ласковыми, как глаза моей Наты. Вера Ивановна молча сняла меня со стола, чтобы передать ей.

      Девочка сделала реверанс6 и с торжественной улыбкой вернулась на прежнее место.

      Что было дальше, кому какие игрушки достались – не знаю, не помню… да меня это и не интересовало; я чувствовала только одно: что мне скучно, скучно и скучно расставаться с Натой, которая стояла в противоположном углу и казалась такой бледной, такой задумчивой, что просто на себя не походила!

      Глава третья

      У Мани

      Когда розыгрыш остальным игрушкам кончился, Маня – так звали мою новую госпожу – бережно завернула меня в большой лист газетной бумаги и понесла домой.

      – Луиза Карловна, хотите посмотреть, какую чудную куклу я выиграла? – обратилась она к гувернантке, которая встретила ее в прихожей.

      – Покажите.

      Маня поспешила развернуть бумагу.

      – Ах, какая славная кукла! – заметила гувернантка, разглядывая меня со всех сторон. – Знаете, говоря откровенно, я еще никогда ничего подобного не видывала.

      Маня самодовольно улыбнулась.

      – Сегодня ты ляжешь спать здесь, на диване, – сказала она мне, – а со временем мы устроим для тебя кроватку.

      И затем довольно небрежно бросила меня на диван, который стоял в детской и на котором мне предстояло провести целую ночь, без подушек, без одеяла, да еще вдобавок затянутой в парадное платье. О сне, конечно, не было помину; я лежала с открытыми глазами, не переставая думать о моей милой, дорогой Нате, о недавней жизни с нею и о том, как предстоит теперь коротать дни у Мани.

      Таким образом время протянулось до самого рассвета; но вот, наконец, старинные часы, висевшее на стене в столовой, пробили

6

Почтительный поклон с приседанием, бывший в дворянском быту знаком приветствия, почтения или благодарности.