Холодные звезды (сборник). Сергей Лукьяненко

У тебя особый случай. Верь мне.

      Платформа тронулась – наверное, кто-то отдал мысленный приказ. Скорость очень быстро была набрана порядочная, но какое-то поле ослабляло воздушный поток до слабого приятного ветерка.

      – Ган проверит твой корабль, – сказал Пер. – Он очень хороший специалист по интеллектуальным системам. Ты с ним никогда не мог соревноваться…

      Я промолчал.

      – А Таг проверит тебя. Он специализируется на нечеловеческих формах жизни.

      До меня не сразу дошел смысл этой фразы.

      – Наставник…

      – Ник, я почти уверен, что ты – это ты. Я тебя знаю с шести лет. Но ты должен понимать ситуацию. Мы оказались здесь, в чужом пространстве. То, что Матушка по-прежнему светит на Родину и планеты Друзей – факта не меняет. Мы в чужом мире. И каков он будет… добрее нашего или безжалостнее – неведомо. Человечество должно убедиться, что ты не чужак. Прошла почти неделя, как ты отправился в поиск. Девять дней! Ты был в плену. И кто вернулся из плена, мы пока не знаем.

      – Это Ник, Наставник! – воскликнула Катти. – Я могу это сказать сама! Как врач… и как друг.

      – Я почти уверен, – согласился Пер. – Почти.

      Меня словно ледяной водой обдало.

      Вернуться домой – и узнать, что в тебе подозревают чужака. Не-дружеского регрессора!

      Я откинулся на спину, глядя в ровные полосы облаков. Прищурился от Матушкиного света. Летящая платформа слабо подрагивала подо мной.

      – Не раскисай, Ример, – строго сказал Наставник. – Не раскисай!

      – Никки, если я обнаружу, что ты Чужой, то готов проглотить всю свою коллекцию! – добавил Таг. Он сидел, покусывая травинку, сорванную где-то по пути, и казался вполне спокойным.

      – А что ты собираешь? – спросил я.

      – Минералы с других миров. Это невкусно, наверное… Да ты же сам их мне привозил.

      Я вздохнул, роясь в пустой кладовой своей памяти. И с восторгом обнаружил, что слова Тага чем-то отозвались во мне!

      – Я помню! Кажется, помню!

      Катти облегченно вздохнула:

      – Вот видишь. Все вернется… как раньше.

      – Вероятно, у тебя сработала психоблокировка, – сказал Пер. – Ты подвергался допросам, пыткам. Защита отключила память. Это очень удачно. Я никогда не верил в это до конца, но теперь… Ник, мальчик мой, расскажи все, что ты помнишь.

      – Я пришел в себя, лежа на помосте, – сказал я. – Вначале увидел потолок и понял, что это такое. Потом повернул голову, посмотрел на стены. Так вот… по кусочкам. Что-то начало выстраиваться…

      Свой рассказ я закончил уже на обследовании у Тага. На одном из верхних этажей большого пирамидального здания, сидя под белым, тихо гудящим металлическим колпаком. За прозрачными стенами зала был виден город. Парки, узкие пешеходные дорожки, скользящие по магистралям машины…

      – Тогда оказалось, что мы уже приближаемся к Родине, – сказал я. Потер предплечье, куда было сделано несколько уколов. Впрочем, не только туда… – Мы опустились, без всяких проблем… Всё, пожалуй.

      Мой голос гулко отдавался под полусферой диагностического аппарата.