Случаи. Шутки. Афоризмы. Фаина Раневская

а личное скорбление! В театр вхожу как в мусоропровод: фальшь, жестокость, лицемерие. Ни одного честного слова, ни одного честного глаза! Карьеризм, Подлость, алчные старухи!

      …Тошно от театра. Дачный сортир. Обидно кончать свою жизнь в сортире.

      "…Перестала думать о публике и сразу потеряла стыд. А может быть, в буквальном смысле «потеряла стыд» – ничего о себе не знаю.

      …С упоением била бы морды всем халтурщикам, а терплю. Терплю невежество, терплю вранье, терплю убогое существование полунищенки, терплю и буду терпеть до конца дней.

      Терплю даже Завадского".

      (Из записной книжки.)

      Раневская постоянно опаздывала на репетиции. Завадскому это надоело, и он попросил актеров о том, чтобы, если Раневская еще раз опоздает, просто ее не замечать.

      Вбегает, запыхавшись, на репетицию Фаина Георгиевна:

      – Здравствуйте!

      Все молчат.

      – Здравствуйте!

      Никто не обращает внимания. Она в третий раз:

      – Здравствуйте!

      Опять та же реакция.

      – Ах, нет никого?! Тогда пойду поссу.

      – Доктор, в последнее время я очень озабочена своими умственными способностями, – жалуется Раневская психиатру.

      – А в чем дело? Каковы симптомы?

      – Очень тревожные: все, что говорит Завадский, кажется мне разумным… – Нонна, а что, артист Н. умер? – Умер.

      – То-то я смотрю, он в гробу лежит…

      – Ох, вы знаете, у Завадского такое горе!

      – Какое горе?

      – Он умер.

      Раневская забыла фамилию актрисы, с которой должна была играть на сцене:

      – Ну эта, как ее… Такая плечистая в заду…

      – Почему, Фаина Георгиевна, вы не ставите и свою подпись под этой пьесой? Вы же ее почти заново за автора переписали!

      – А меня это устраивает. Я играю роль яиц: участвую, но не вхожу.

      Узнав, что ее знакомые идут сегодня в театр посмотреть ее на сцене, Раневская пыталась их отговорить:

      – Не стоит ходить: и пьеса скучная, и постановка слабая… Но раз уж все равно идете, я вам советую уходить после второго акта.

      – Почему после второго?

      – После первого очень уж большая давка в гардеробе.

      Говорят, что этот спектакль не имеет успеха у зрителей?

      – Ну, это еще мягко сказано, – заметила Раневская. – Я вчера позвонила в кассу, и спросила, когда начало представления.

      – И что?

      – Мне ответили: «А когда вам будет удобно?»

      – Я была вчера в театре, – рассказывала Раневская. – Актеры играли так плохо, особенно Дездемона, что когда Отелло душил ее, то публика очень долго аплодировала.

      – Очень сожалею, Фаина Георгиевна, что вы не были на премьере моей новой пьесы, – похвастался Раневской Виктор Розов. – Люди у касс устроили форменное побоище!

      – И как? Удалось им получить деньги обратно?

      – Ну-с,