Развратная. Маша Моран

не скажет ни одно «плохое слово». Интересно, во время секса она отпускает себя на волю? Позволяет себе бросаться грязными словами? Я вытащу из нее каждое из них, по буквам и слогам. Прямо сейчас.

      Наклонился к ее уху и тихо быстро прошептал, надеясь, что она не успеет отстраниться:

      – Ну же, Виктория Сергеевна, куда мне идти? Это же так просто произнести. На хрен? На х…

      – Вика!

      Она так резко и стремительно отшатнулась от меня, что я едва успел схватить ее за руку. В зал влетела какая-то девица.

      – О-о-о… Я чему-то помешала?

      – Что случилось, Насть?

      Она моментально изменилась. Отгородилась от меня еще больше. Но даже такая, собранная и серьезная, она безумно меня возбуждала. Идеальная, мать ее, учительница.

      – Да-а-а-а… Случилось. – Дура, которая нам помешала, пялилась на нас, и меня это уже начинало раздражать. – Ты должна мне помочь их успокоить! Они меня не слушаются.

      Мне пришлось отпустить Вику. Она потерянно оглядывалась по сторонам. Наверное, искала выход.

      – А чем ты тут занималась? – Видимо, это еще одна учительница.

      Она обращалась к Вике, но смотрела только на меня. Долгий оценивающий взгляд. Я знал, о чем она думает, лучше ее самой. Мою внешность она оценила еще когда вошла. Сейчас будет рассматривать одежду, пытаясь определить, достойная я добыча или обычный забулдыга. Глаза жадно впились в часы и два кольца. Кажется, она поняла, что это не сторублевые дешевки, потому что на лице тут же появилась улыбка. От которой я, наверное, должен был тут же свалиться к ее ногам. Тысячи раз в жизни я оказывался в подобных ситуациях. Меня оценивали партнеры отца, пытающиеся понять, стоит ли вкладываться в дело под моим началом. Их жены, ищущие любовника на стороне. Желательно моложе и симпатичнее мужей. Девушки, с которыми меня знакомила мать. И женщины, с которыми я знакомился сам. В надежде, что хоть одна из них сможет выбить из моей головы Вику. Она как раз пришла в себя, снова превратившись в строгую преподшу.

      – Рассматривала фреску и чуть не упала. Молодой человек поддержал.

      – Ну ты даешь… Притягиваешь неприятности. – Она хихикнула. – Представляете, сначала на Вику напал грабитель! Он ее избил… Изуродовал! Видите, какие ужасные синяки?! Теперь вот падение… Хорошо, что вы оказались рядом. А вы тут работаете?

      Если эта девка сейчас же не заткнется, то пожалеет, что вообще сюда приперлась.

      Виктория Сергеевна уже полностью взяла себя в руки:

      – Так что ты хотела, Насть?

      – Иди и успокой этих гаденышей! Они ведут себя просто ужасно.

      Мы доводили Викторию Сергеевну до белого каления. Чего только не творили. Но я ни разу не слышал, чтобы она называла нас «гаденышами». Этим она и отличалась от других. Пожалуй, ей единственной во всей школе, было не плевать на нас.

      Видеть, как кто-то приказывает ей что-то сделать, было странно. Вика сжала губы. Видимо, ей тоже это не слишком нравилось. Но она промолчала. Лишь отступила еще на шаг от меня и скрестила руки на груди, как будто замерзла.

      – Ладно,