Восточный экспресс. Кассия Сенина

«Ладно, завтра как проснусь, сразу пошлю свиток! – подумала она. – Он как раз в дороге получит». Но собственная забывчивость ее всё же смутила. Она вдруг осознала, что совершенно не скучает по мужу и вообще не думает о нем… словно его и нет. Несмотря даже на ежедневный обмен свитками. «Просто я тут сильно занята, много новых впечатлений, общения, – попыталась она оправдаться сама перед собой. – Я и Лари обещала часто писать, а послала за неделю всего три свитка. Но она вроде не обижается, и Василь не должен…»

      Илария и правда не обижалась. В последнем свитке она написала: «Ну я чувствую, Дамаск поглотил тебя! Ладно, приедешь – расскажешь! :)))» Муж, скорее всего, тоже не обижался и не беспокоился, ведь она еще в первый день написала ему, что график работы будет очень плотным.

      Разве могли они знать о человеке, который вторгся в ее жизнь и с каждым днем неумолимо овладевал ее помыслами всё больше! А она отчаянно гнала от себя мысль, что он овладевает уже не только ее помыслами, но и чувствами, и если кто и поглощает ее, то именно он, а вовсе не Дамаск.

      «Это пройдет, когда я вернусь домой, – твердила она себе. – Ничего страшного. Еще восемь дней, и всё закончится».

***

      Дамаск с полным правом хвалился своей древностью, и уже в двенадцатом веке о его истории арабы писали многотомные сочинения. Хотя архитектурных памятников древнейших времен его существования не сохранилось, это с лихвой искупалось множеством упоминаний о нем в Библии – немногие современные города могли похвастаться подобным. Зато о времени владычества римлян до сих пор напоминали кварталы с прямоугольной планировкой, остатки стен с семью воротами, портиков с колоннами, акведука и храма Зевса. Район, где некогда располагался дворец, по прежнему назывался Палатион, хотя от самого дворца не осталось и фундаментов.

      Несколько мест связывались с проповедью апостола Павла. Самыми известными были Прямая улица с помпезным храмом в честь святого, довольно поздней постройки – собор воздвигли в семнадцатом веке на месте церкви, построенной вскоре после Реконкисты, а спустя двести лет богато украсили мозаиками, – и «Дом Анании», где Павел снова обрел зрение, со старинной часовней в честь обоих апостолов. Возле крепости можно было увидеть на стене большую плетеную корзину вроде той, в которой Павла ночью спустили из города, чтобы спасти от преследований язычников.

      Но в целом древних христианских памятников здесь осталось мало: арабское завоевание седьмого века, почти на девять столетий отдавшее город в руки новых хозяев, наложило на Дамаск отчетливую печать ислама. Мусульманские постройки тоже не раз сгорали в огне пожаров и отстраивались заново, однако несколько средневековых мечетей всё же сохранилось, так же как часть стен конца десятого века, крепость, медресе и бани. Но наибольший ущерб городу нанесли монголы. В начале пятнадцатого века Тамерлан с таким ожесточением разрушал Дамаск, что он почти полстолетия лежал в руинах, обезлюдевший, со слабыми