Восточный экспресс. Кассия Сенина

соблюдать посты по собственному желанию, добровольно, а не невольно. Новелла Андроника и решение собора 1784 года так и остались в силе, а позднее уже никому не приходило в голову отменять их. Впрочем, монахи и народ в селах и провинциальных городках продолжали поститься по-прежнему, однако в крупных городах инициатива Андроника быстро снискала множество сторонников. Теперь же, спустя столько лет и при общем падении религиозности, вовсе не приходилось ожидать перемен в сторону более строгого благочестия: все четыре многодневных поста соблюдали лишь монахи и наиболее благочестивые миряне, любители «вековых уставов святой Церкви», к коим причислял себя и Панайотис, но чьи ряды совершенно не собиралась пополнять его супруга.

      Да что еда, когда Лизи отказалась даже хранить супружеское воздержание в любое время года, помимо Великого поста! Пан был этим обстоятельством крайне смущен и сначала решительно воспротивился таковому «безудержному сластолюбию», процитировав по этому случаю подходящее высказывание из Кассиана Римлянина. Но Лизи не осталась в долгу.

      – Слушай, – сказала она, – Кассиан Кассианом, а Новый Завет-то, я думаю, важнее как источник заповедей и правил?

      – Ну конечно, важнее! – подтвердил не ожидавший подвоха Пан. – Это основной закон нашей жизни, и…

      – Вот и отлично! Тогда ты должен слушаться того, что там сказано: «Муж не владеет своим телом, но жена»! А коль скоро твоим телом владею я, то я буду им владеть тогда, когда мне это потребуется. И нечего мне мозги парить сентенциями древних монахов! Мы с тобой не монахи, и нечего выпендриваться!

      – Но послушай, ты всё переиначила! – попытался возразить Панайотис. – Апостол совсем не то имел в виду, он же сам в другом месте говорит, что «время уже сокращено, и имеющие жен должны быть как не имеющие»…

      – Ага, и жить, как брат с сестрой? – насмешливо спросила Лизи. – А чего и жениться тогда? Вот странные какие! Их «сокращенное время», между прочим, уже две тыщи лет тянется, и конца ему не видно… Но вообще знаешь, что? Что бы там апостолы ни говорили, а придется тебе, мой дорогой любимый супруг, подстраиваться не под них, а под меня. Если, конечно, ты не хочешь, чтобы я в посты изменяла тебе с вибратором!

      Панайотис потерял дар речи. Во-первых, он никак не ожидал от жены столь углубленных познаний в апостольских посланиях и с великим смущением и досадой на себя осознавал, что опять не может вспомнить, как святые отцы толковали процитированное Елизаветой место. Во-вторых, ви… эта Ужасная штука. Пан предпочел бы вовсе ничего не знать о ней, но в редации «Синопсиса» порой обсуждали и не такое, особенно простимулировав творческий порыв напитком покрепче кофе и, что уж греха таить, даже покрепче пива. Неужели Лизи действительно может… Нет, этому не бывать!! Но тогда… тогда, значит, ему придется нарушать пост, предаваться греховному невоздержанию?!..