Золотые волки. Рошани Чокши

его обманули.

      Энрике вздохнул.

      – Поблагодарим Господа за то, что я такой гениальный.

      – Я тоже, – добавила Зофья, скрестив руки.

      – Конечно, – мягко сказала Лайла. – Вы оба – настоящие гении.

      – Да, но я одарен в гораздо большей… – обиженно начал Энрике.

      Северин прервал их двумя громкими хлопками.

      – Теперь, когда артефакт в наших руках, мы должны внимательно его изучить. Не будем строить долгосрочных планов и загадывать на будущее. Мы не будем делать ничего, пока не поймем, с чем имеем дело. Это понятно?

      Четверо кивнули. На этом собрание было окончено, и все медленно поднялись со своих мест. Энрике первым направился к двери, но, поравнявшись с Северином, он замедлил шаг.

      – Помнишь?

      Энрике скрестил большие пальцы и странно помахал руками.

      – Ты показываешь птицу?

      – Мотылька! – воскликнул Энрике. – Мотылька, летящего на огонь!

      – Меня тревожит состояние твоего мотылька, с ним явно не все в порядке.

      – Это метафора.

      – Твоя способность подбирать метафоры тоже вызывает беспокойство.

      Энрике закатил глаза. Зофья, набившая карманы печеньем, протиснулась между ними.

      – Ты работаешь над масками Сфинксов?

      – Почему ты спрашиваешь? – спросила она, даже не обернувшись.

      – Они могут понадобиться в любой момент, – ответил Энрике.

      – Хм.

      Обернувшись, Северин замер на месте. В комнате было достаточно темно, но все тусклые отблески света как будто собрались в одном месте, чтобы осветить Лайлу. Кажется, весь мир хотел оказаться поближе к ней: каждый лучик света, каждая пара глаз, каждый атом. Может быть, поэтому он иногда не мог даже и дышать в ее присутствии.

      Возможно, дело было в воспоминании, душившем его в те моменты. Воспоминании об одной ночи, которое они оба поклялись оставить в прошлом. Лайла выполнила обещание, а вот он – нет.

      Девушка вскочила с места и решительным шагом направилась к нему. Как обычно, она словно сияла изнутри. Лайла не могла смотреть, как кто-то держит пустую тарелку, и всегда считала, что все вокруг страшно голодны. Она знала секреты окружающих, даже не считывая их с вещей. Во Дворце Сновидений она превращала это сияние в приманку для посетителей. Таким образом, она получила свое звездное жалованье и имя «Энигма». Загадка. Но этим вечером она не удостоила его улыбкой. В ее темных глазах не было ни капли теплоты.

      Ой-ей.

      – Не посочувствуешь мне даже немного? – спросил он. – Между прочим, я ранен.

      – Как любезно с твоей стороны отложить момент своей смерти, чтобы я тоже могла присутствовать на этом грандиозном событии. – В голосе Лайлы сквозил холод. Но чем больше она смотрела на его запястье, тем мягче становились черты ее лица. – Ты мог пострадать гораздо серьезнее.

      – За свои желания приходится платить, – весело сказал он. – Проблема в том, что у меня слишком много желаний.

      Лайла покачала головой.

      – У тебя всего одно желание.

      – Неужели?

      Его тон был шутливым,