Дьявол и Господь Бог. Жан-Поль Сартр

это ужасно: я в бледно-голубом, а диван ядовито-зеленый.

      Инэс. Хотите, поменяемся?

      Эстель. Бордо? Вы очень любезны, но тот ничуть не лучше. Ладно уж, мне достался зеленый, пусть так и будет. (Пауза.) Единственный, который бы мне подошел, принадлежит этому господину.

      Молчание.

      Инэс. Слышите, Гарсэн?

      Гарсэн (вздрагивая). Диван? О, извините. (Встает.) Прошу вас, мадам.

      Эстель. Благодарю. (Снимает пальто и садится на диван. Пауза.) Давайте познакомимся, раз уж нам придется жить вместе. Меня зовут Эстель Риго.

      Гарсэн кланяется и собирается назвать свое имя, но Инэс его опережает.

      Инэс. Инэс Серано. Я очень рада.

      Гарсэн снова кланяется.

      Гарсэн. Жозеф Гарсэн.

      Коридорный. Я вам еще нужен?

      Эстель. Нет, вы свободны. Я вас позову.

      Коридорный кланяется и уходит.

      Сцена пятая

      Инэс, Гарсэн, Эстель.

      Инэс. Какая вы красивая. Жаль, у меня нет цветов, чтобы подарить их вам в знак приветствия.

      Эстель. Цветы? Да, я очень любила цветы. Но здесь бы они завяли – слишком жарко. Ведь главное – это сохранять хорошее настроение, правда? Вы когда?..

      Инэс. Я? На прошлой неделе. А вы?

      Эстель. Я? Вчера. Церемония еще не закончилась. (Говорит естественным тоном, так, будто что-то описывает.) Ветер треплет вуаль моей сестры. Она изо всех сил старается заплакать. Ну же, ну постарайся еще. Наконец-то! Две слезинки блестят из-под вуали. Ольга Жардэ не в лучшем виде сегодня. Она поддерживает сестру под руку. Она не плачет, чтобы глаза не потекли, а я бы на ее месте… Это была моя лучшая подруга.

      Инэс. Вы очень мучились?

      Эстель. Нет. Скорее, очень устала.

      Инэс. От чего?..

      Эстель. От пневмонии. Ну, вот и все, они уходят. До свиданья, до свиданья. Сколько рукопожатий! Мой муж болен от огорчения, он остался дома. (К Инэс.) А вы от чего?..

      Инэс. От газа.

      Эстель. А вы, сударь?

      Гарсэн. От двенадцати пуль. (Жест к Эстель.) Извините, я не подхожу для компании порядочных покойников.

      Эстель. О, сударь, не могли бы вы избегать этого ужасного слова! Оно… оно действует на нервы. И вообще, что оно означает? Может, мы никогда не чувствовали себя такими живыми. Если уж так необходимо называть как-нибудь это… это состояние, я предлагаю звать нас «отсутствующими». Это звучит мягче. Сколько времени вы отсутствуете?

      Гарсэн. Примерно месяц.

      Эстель. Вы откуда?

      Гарсэн. Из Рио.

      Эстель. Я из Парижа. У вас кто-нибудь остался там?

      Гарсэн. Жена. (Говорит тем же тоном, что и Эстель.) Она пришла в казарму, как обычно; ее не впустили. Она смотрит сквозь прутья решетки. Она еще не знает, что я отсутствую, но уже догадывается. Теперь уходит. Она одета во все черное. Тем лучше, ей не придется переодеваться. Она не плачет: никогда она не плакала. Ласково светит солнце, а она одна, вся в черном, на пустой улице, и у нее глаза жертвы. Ах, как она меня раздражает!

      Молчание. Гарсэн садится на средний диван и закрывает