Вчера. Фелисия Йап

что ей очень нравятся мои романы. Что она читает их уже много лет. И надеется, что ее неопубликованную рукопись ждет такой же успех. Так, по крайней мере, говорит мой дневник.

      – Что-нибудь еще?

      – Нет.

      – Подождите минутку. Разве мисс Эйлинг не сказала, что она от вас без ума?

      Какой он сообразительный, этот инспектор Ричардсон.

      – Ах да. Сказала.

      – Что вы ответили?

      – Сказал, что польщен.

      – Что произошло после этого?

      Я молчу. Я отдал бы все, лишь бы узнать, что написала София в своем дневнике о нашей первой встрече.

      – Она пригласила меня на ужин. Я отказался.

      – Вы сказали «нет» прекрасной блондинке? – По лицу Ричардсона пробегает недоверие.

      – Да. – Я смотрю ему в глаза, понимая, что каждое слово в дневнике Софии сейчас свидетельствует против меня. Но у меня перед Софией преимущество – у мертвой женщины нет больше слов, чтобы себя защитить. В отличие от меня.

      – Но почему?

      – Я не принимаю приглашения от каждого, с кем знакомлюсь на писательских конференциях. Даже от прекрасных блондинок.

      – Почему же?

      – Если человек заявляет, что он от меня без ума, в моей голове включается сигнал тревоги.

      – Почему это?

      В надежде выбраться из засады и в поисках подходящего ответа я впечатываю в айдай «психи + конференция». К моему облегчению, появляется один результат. Я просматриваю текст и поднимаю взгляд на Ричардсона:

      – На таких мероприятиях нередки сумасшедшие, инспектор. В прошлом году, говорит дневник, одна дама с кислотно-розовой помадой на губах буквально избила литературного агента своей сумкой.

      Детектив скептически поднимает бровь.

      – Так что же произошло потом? – спрашивает он. – После того, как вы отвергли приглашение мисс Эйлинг?

      – У нее был недовольный вид. Но она ушла.

      – Что значит «ушла»?

      – Вышла из комнаты. – Я стараюсь говорить терпеливо.

      – Чтобы переспать с вами в другой комнате?

      – Разумеется, нет.

      – Вы уверены?

      – Послушайте, инспектор… – Мне приходится прилагать усилия, чтобы не впустить в эти слова раздражение. – Я понимаю ваше стремление докопаться до причин смерти Софии. Но вы на ложном пути, если позволите мне высказать свое мнение.

      – Что произошло после конференции?

      – Ничего. – Я качаю головой. – Неужели ее дневник говорит, что у нас уже несколько лет бурный роман?

      Детектив молчит. Я замечаю, что он снова выставил челюсть вперед. Собираюсь с силами для ответа на следующий вопрос.

      – Общались ли вы с ней после этого?

      Чтобы ответить, я достаю дневник.

      – Я получил от нее несколько прочувствованных писем. Было видно, что она все еще одержима мной. Я отправил их в корзину. Камилла, мой агент, постоянно пересылает мне похожие письма от поклонниц.

      – Приятно, наверное, когда вокруг вас вьются женщины.

      – Дневник говорит, что это часто действует на нервы.

      – Ваше имя несколько