Вчера. Фелисия Йап

как Клэр. Именно сегодня. Знаю, что она мне завидует. Сильно. Эта беда то и дело проявляет себя в нашем браке – и в моем дневнике. Я потерял счет фразам, начинающимся с «очередная тирада Клэр о том, что все дуо…».

      Как же плохо она понимает, что у нее куда больше оснований быть счастливой именно потому, что она моно.

      Я глубоко вздыхаю в надежде успокоить скачущие мысли.

      – Очень странно, – говорю я.

      – Инспектор Ричардсон ждет, Марк. – Клэр скрещивает на груди руки, не сводя с меня беспокойного взгляда.

      Мне остается лишь последовать за ней по садовой дорожке к тому месту, где стоит детектив. Издалека видно, что он высок и хорошо сложен, с сильными плечами. Не до шуток, я здесь по делу, говорят эти плечи.

      Скосив глаза, я замечаю, как этот человек прячет что-то в карман. Похоже на футляр от камеры. Проклятье. Что он фотографировал у меня в саду? Оставшиеся несколько ярдов я прохожу быстрее.

      – Доброе утро, инспектор, – говорю я.

      Вблизи я отмечаю, как хорошо черты его лица сочетаются с орлиным носом.

      – Доброе утро, мистер Эванс.

      – Как я понимаю, вы хотите со мной поговорить.

      – Извините, что беспокою вас. Я знаю, как вы заняты. Но у меня есть печальные новости о мисс Софии Эйлинг. К моему глубокому сожалению, ее тело нашли в Кэме ранним утром.

      – Что?

      – В подобных случаях стандартная процедура требует взять свидетельские показания у друзей и родственников. Нам нужно восстановить картину действий покойной перед собственной смертью и предоставить экспертам, производящим вскрытие, все необходимые факты. Вы, очевидно, были знакомы с мисс Эйлинг. Не возражаете против того, чтобы поехать со мной в отделение на Парксайд для дачи показаний? Это не займет много времени.

      Слышно, как Клэр со свистом втягивает воздух.

      – Вы сказали… вы сказали, что Марк и София были знакомы?

      – Да, – кивает инспектор.

      – Марк… – Клэр поворачивается ко мне, в расширенных зрачках – обвинение. – Это факт?

      Проклятье. Я обязан погасить уже дымящееся в глазах жены подозрение.

      – Сейчас проверю, – говорю я ей, доставая дневник и изучая его с самым невинным выражением, на которое способен.

      – Дневник утверждает, что я познакомился с Софией два года назад, в Йорке, на писательском фестивале, – говорю я. – Начинающая романистка, пишет о… гм… пациентах психиатрической лечебницы. В частности, об их наркотических фантазиях. Попросила меня подписать ей экземпляр романа «На пороге смерти». Сказала, что она большая поклонница моих книг. Как вы узнали, что мы с ней знакомы, инспектор?

      – Мисс Эйлинг писала о вас в своем дневнике.

      Черт. Как мог Софиин дневник попасть в руки инспектора?

      – Мне странно слышать, что вы имеете доступ к ее дневнику, – говорю я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно. – Если я правильно изучил факты, закон о правах человека защищает право личности