Ирочка, Ира, Ирина. Ирина Яковлевна Ткачева

и трудоемкий процесс. Сначала выбирались ткани: веселенький ситчик, крепдешин каких-то удивительных цветов, нежных и волнующих, босоножки. Потом шли нескончаемые раздумья над фасонами. И только после этого мы с мамой выдвигались к портнихе с пушистым именем Дуся, а там уже начинались примерки, разметки, подшивки. Очень хорошо помню все мамины платья, которые и теперь кажутся мне прекрасными и неповторимыми. Однажды нам сшили одинаковые платья: рукава фонариком, а внизу по подолу широкая оборка. Это был ситец в фиолетовых смородинках. Я так любила кружиться в обновке, что однажды завалилась, чем была очень сконфужена.

      В Ялте я больше всего любила набережную. Помню молочный магазин, в витрине которого стояла кукла с меня ростом. В одной руке она держала огромную бутылку с молоком, в другой – стакан. Неторопливо, плавно наливала кукольная девочка молоко и выпивала его из стакана. Я, как зачарованная, непристойно раззявивши рот, стояла в толпе таких же зевак и никак не могла оторваться от этого восхитительного зрелища.

      Мы не просто отдыхали, сидя на одном месте. Все, что можно было посмотреть в Крыму интересного, было самым тщательнейшим и подробным образом нам показано. С тех пор я храню неизбывную любовь к этим волшебным местам, к их восхитительным запахам, цветам и плодам.

      Моя мама всегда мечтала играть на пианино. Поскольку возможностей для этого у нее не было, она решила отыграться на детях. С братом у нее этот номер не вышел, он сразу же, и в очень жесткой форме отказался. Несмотря на мамины слезы, просьбы и посулы, дельце не выгорело. Зато я, из жалости к ней, сама запросилась учиться музыке. По этому поводу был куплен инструмент, полированный вертящийся стул, на котором я крутилась до тошноты, а меня отвели к старенькой учительнице музыки, чтобы она проверила мои данные. Старушка мне сразу не понравилась. "Мышь!" – подумала я. Она и вправду была похожа на мышку: серенькая, толстенькая, усатая. Да и пахло от нее мышами, так мне сразу показалось, хоть я, конечно, не могла знать, как на самом деле пахнут мыши. После кратковременного знакомства, мышиная бабушка мне надоела, я, ни слова не говоря, надела свой зеленый фетровый капор, которым очень гордилась, и засобиралась домой. С трудом удалось меня уговорить остаться и продолжить занятия. Потом мы с этой бабулькой подружились и весело распевали вместе: "Скачут, скачут две лошадки!" и " У меня большая стирка!" Увы, в музыкальную школу меня не приняли по причине малолетства, туда принимали с 8 лет.

      В первый класс я шла с большим желанием и с не меньшим энтузиазмом. Несмотря на то, что ни читать, ни писать, ни считать не умела. В садах этим не занимались, а родители не озаботились такой мелочью. Вот и явилась я в школу совершенно неподготовленной, но зато радостной и беззаботной. Школа была украинской, а в виде бонуса английский в ней преподавали с первого класса. Папа сразу же купился на посулы и обещания директрисы насчет того, что к десятому классу мы забудем русский и украинский, поскольку изъясняться будем исключительно по-английски.

      За первый свой