Мой брат, мой враг. Иван Козлов

сидит слишком близко к воде, мелкие брызги от волн долетают до него и окропляют страницы книги. Надо бы, конечно, отойти подальше, но к этому отшлифованному, удобному, как кресло, камню он привык за многие годы. На нем Коленька еще сказки читал. А любимый камень Сереги Калганова – рядом. Он почти не зовет друга по кличке, хотя кличка, конечно, красивая – Бильбао.

      Тельняшка и джинсы Сереги лежат на черном валуне, сам же он заплыл метров на двести и качается на волнах. Коленька тоже плавает неплохо, но волны такие прут, что лучше все-таки сидеть на берегу, листать Монтеня. Вот у кого голова мыслителя была! А жил ведь в какие времена? Даже не верится: еще тогда, когда Иван Грозный с опричниками головы казненных на колья насаживал…

      Отдыхающих сегодня нет, и потому слух улавливает чьи-то шаги за спиной. Коленька недовольно отрывается от Монтеня, но тут же успокаивается: нет, никто ему мешать не собирается. Высокая девочка идет вдоль моря, гордо держит головку, то ли делает вид, то ли действительно не замечает ничего вокруг. На этот раз можно даже ей не кивать, все равно не будет никакой реакции. Как и тогда, в вечер дальнего заплыва Сереги.

      И все же он кивнул ей.

      Она, как ни странно, остановилась, поправила взлохмаченные на ветру волосы:

      – Откуда я тебя знаю?

      – На Пушкинской встречались, в библиотеке.

      – Ты тоже в Ростове учишься?

      Коленька кивнул.

      – А здесь как оказался?

      – Живу здесь. С родителями.

      – Ясно.

      Она больше ничего не сказала и пошла дальше. Легкий халатик почти не скрывал ее тела. Длиннющие ноги, высокая грудь, тонкая талия. Фигура модели.

      Коленька опять уставился в книгу, но тут же услышал:

      – Эй! – Она теперь улыбалась, чуть наклонив голову. – Ты тут первый, кто не пристает.

      – И какой вопрос я должен задать в связи с этим?

      Девочка засмеялась:

      – Я никаких вопросов и не жду. Просто рада, что наконец-то встретила нормального человека. Тебя Коленька зовут, да?

      – Правильно.

      – А почему в ласкательной форме?

      – Я у родителей единственный и поздний. Родился слабым, не думали, что выживу. Вот они и носились со мной, пока усы расти не начали. Вслед за ними – учителя такое имя приклеили. Потом – все остальные.

      – А меня Наташа зовут. Я у тети в Ракитном отдыхаю, это пятнадцать километров отсюда. Ты в Ростов когда возвращаешься?

      – Билет на четверг.

      – А я уже послезавтра. До встречи на Дону. – Она посмотрела при этом на море и добавила:

      – Твой дружок ненормальный возвращается, и что-то у меня нет особого желания общаться с ним.

      Коленька ничего не ответил, только усмехнулся. Он вообще не любил много говорить.

      А Бильбао через пять минут уже лежал у своего камня на колкой отмирающей траве, и порывистый прохладный ветер сдувал воду с его широкой спины.

      – Выпить для сугрева не хочешь? – спросил Коленька.

      – Попозже.