Изначальные. Дмитрий Антонов

глашатай, а удаляющийся ублюдок, громко рассмеялся, ускоряя ход.

      Герцог махнул платком, велев привести нового гостя.

       «Очень кстати», – подумал Маргеман, – «Величие начнется сегодня».

      Спустя несколько минут, в сопровождении доверенного рыцаря Уилла Блека, показался посол со своей сиятельной супругой.

      «Что же меня так в ней привлекло? – размышлял Маргеман, вожделенно глядя на приближающуюся женщину. – Возможно, её довольно пышная грудь, или округлые манящие сладострастием бедра. Нет. Это что-то иное».

      Давненько у него не было такой спелой и сладкой ягодки, возможно, потому что она запретный плод, хотя какая она запретная, в его власти даже сейчас взять финикийку прямо на глазах у мужа. Но это неприлично, и подобная забава сродни лишь с королевским развратом. Нужно действовать тоньше, изящней, что ли. Посол приблизился, отвесив поклон, а супруга склонив голову, безмолвствовала за спиной.

      – Чем обязан столь позднему визиту? – поинтересовался герцог.

      – Ваш лорд отец призвал меня для аудиенции, – проговорил Эрзац.

      – Это мне известно, – отмахнулся Оданион. – Зачем вы здесь?

      Посол задумался, взвешивая следующие фразы или последствия.

      – Она, – указал Эрзац на стоящую рядом супругу. – Более мне не жена. Я подумал, возможно, вы захотите на прощание ещё раз вкусить её сок? – Оданион приподнял брови как бы в удивлении. – По нашим законам, – пояснил Эрзац, – если её тело более не мой храм, то брак разорван. Она отправится домой, где её обреют наголо и отправят в храм Венеры.

      – То есть, она станет шлюхой? – уточнил посол.

      – Если вам так удобнее, то да.

      – А вы не задумывались над тем, что она такая же служащая, как и вы, и когда её брали против её же воли, она служила интересам вашего же государства?

      Посол отмахнулся от этих доводов, словно от назойливой мухи и как ни в чем не бывало, продолжил.

      – Мы скоро породнимся, это главное. В остальном, если вам удобнее шлюху называть – госслужащей с широкими полномочиями, то рассуждайте как угодно, но суть от этого не поменяется.

      – Как и не изменится то, что вы не защитили своё, – парировал герцог. – В подобной ситуации я не могу доверить вам свою дочь!

      – Как я понимаю иерархию, вы ещё не лорд Маргеманский, а посему права отказать мне, у вас нет, – надменно задрав нос, проговорил Эрзац. – Что же касается ваших обычаев, то мне глубоко на них плевать. Если для того чтобы продвинуть мои интересы будущей супруге понадобится раздвинуть ноги перед чужаком, она раздвинет, и столько, сколько я того пожелаю, а затем я посмотрю расторгать теперь уже этот брак или нет.

      «Вот значит, как», – подумал Оданион. – «Финикиец хочет играть грязно! Ну что ж, тогда поглядим, кто кого!» – вслух же ответил следующее:

      – Раз у вас нет члена, значит, мне нечего переживать за мою дочь. Мысль, что более достойное семя взрастет в ней, греет мне сердце куда сильней, нежели наше будущее родство и ваши ублюдки в её чреве.

      Лицо посла сделалось красным,