Столкновение. Александра Салиева

времени проделанный нами путь по городу, а также мою беготню по лестнице, то в общем сложности – примерно час. Однако мой телефон до сих пор молчит. Я даже проверяю, не разрядился ли случайно. Но нет. С ним всё в порядке. Просто отчим…

      – Он занят. И будет занят ещё часа два – точно, – словно читает мои мысли Смоленский, ставя рядом с тарелками для нас два бокала.

      Пока пустых. Но один из них вскоре наполнен вином. Мой бокал, притом. А вот сам мужчина предпочитает воду. Самую обычную, негазированную.

      – Так уверен в этом? – ехидничаю в ответ. – В этой своей Пелагее? – прищуриваюсь, смерив его оценивающим взором.

      И да, нагло меняю бокалы местами.

      Пусть сам своё вино пьёт.

      А я… И так неадекватная всё чаще и чаще.

      – Она не моя, – звучит безразличным тоном. – Я с ней знаком минут на пять дольше, чем ты. Но она из эскорт-агентства. Мужской досуг – это её хлеб. Так что с твоим отчимом точно справится.

      Почему—то становится неприятно. Будто горсть пепла проглатываю, который остаётся в желудке тяжёлым осадком, а не глоток воды делаю.

      – То есть, ты всё заранее продумал и спланировал? – задаю вопрос.

      Но звучит скорее утверждением.

      – Многое. Не всё, – поправляет меня собеседник, а через небольшую паузу дополняет снисходительно: – Например, садовые ножницы в колесе своей машины я не учёл.

      – Можно подумать, это тебе как-то помешало, – ехидничаю встречно.

      Неприятное ощущение до сих пор не покидает. Хотя, проблема не только в сказанном мужчиной. Обезболивающее самым прискорбным образом снова перестаёт действовать, и давящий ком в моём желудке плавно сползает к низу живота, становясь отчётливо болезненным, внутренности вновь стягивает в узлы. Моя сумка лежит чуть поодаль, поэтому невольно морщусь и поднимаюсь с места, собираясь достать себе новую дозу того, что могло бы облегчить существование. И только после того, как останавливаюсь около своего клатча, вспоминаю, что никаких таблеток там нет. Я же их рассыпала, находясь в уборной “Darvin”, они давно в городской канализации.

      Гадство!

      И ещё большее – когда я осознаю, что Смоленский тоже не остаётся на месте. Не просто поднимается следом. Останавливается аккурат за моей спиной. Нет, не прикасается. Но его близость настолько отчётлива, как если бы и впрямь дотронулся. Да и разве считанные миллиметры между нами могут сойти за достаточное расстояние? Они не скрывают аромат его парфюма, что планомерно обволакивает мой разум тончайшей вуалью дурмана, не прячут от ощущения его дыхания на моих волосах, от которого сердце начинает биться всё чаще и чаще, не помогают скрыть пронзивший меня озноб, стоит развернуться и в очередной раз пропасть во взоре цвета хвои.

      – Ты так и не сказал, зачем тебе это всё, со мной, – произношу едва ли достаточно громко, вжимаясь поясницей в холодную бездушную поверхность кухонного стола.

      Стараюсь возвести хотя бы чуточку больше дистанции, наивно полагая, что если кислорода станет больше, то и мне полегчает.