Не принц, но сойдёшь. Лана Каминская

обоих вздрогнуть: Яриса – раздражённо, Арлину – облегчённо.

      – Кто там ещё? – недовольно крикнул Ярис, не отрывая рук от девушки и даже не поворачивая головы в сторону скрипнувшей двери.

      – Это всего лишь я, моя ненаглядная.

      В дверной проём просунулась в снег седая голова, а Арлина впервые за последние дни была рада знакомому замогильному голосу.

      Впалые глаза шустро забегали по комнате, изучая накалившуюся обстановку. Крючковатые пальцы левой руки, через тонкую кожу которой просвечивали вены, сжимали деревянную палку так крепко, что, казалось, она вот-вот треснет: настолько сухо было дерево, и настолько сильны пальцы. Ноги шарканьем резали слух, но Арлина посчитала, что лучше оглохнуть, чем остаться один на один с Ярисом ещё раз.

      – Чего забыл, дед? – Ярис неохотно оторвал руку от талии Арлины, взял бутылку и отхлебнул прямо из горла. – Не видишь, мы заняты.

      – Пришёл пожелать своей женушке приятных снов и исполнить супружеский долг, а тут, смотрю, на мою кобылку уже не только глаз, но и руки положили.

      Остолбенели оба: и выплюнувший мутное вино Ярис, и залившаяся краской Арлина.

      – Оседлать решил? – Старик ткнул Яриса палкой в спину, и тот тут же отдёрнул от Арлины вторую руку. – А ты тоже хороша! Ноги бы хоть прикрыла. Бесстыдница! Изменить мне удумала?

      – П-постойте, – теперь пришла очередь Яриса заикаться, – так вы оба… ты и он…

      – Взял её девицей уже порченой, бестолковой и ничему не ученой, а она мне такие кренделя ногами выделывает!

      – Ты и он… – Ярис попятился к дверям, тыча пальцем попеременно то в старика, то в девушку.

      – Кольцо видел? – старик сграбастал кисть Арлины и сунул чуть ли ни под нос Ярису. – Чай, медовый месяц у нас. Шуруй живее и пойло своё забери. Оно несвежее.

      Ярис заводил бровями, нащупал позади себя дверь, распахнул её и нырнул в тёмный коридор, а оттуда тут же загромыхал сапогами по лестнице.

      – И не благодари, – отмахнулся старик, как только Арлина приоткрыла рот, чтобы что-то сказать.

      Со всего размаха плюхнувшись на скрипучую кровать, старикашка скинул с себя измазанные в грязи башмаки и вытянулся во весь рост, поглаживая бороду и уставившись в потолок.

      – Если ты ещё раз позволишь себе нечто подобное… – начала Арлина, но старик тут же оборвал её на полуслове.

      – А если не позволю, то жених тебя получит товаром уже далеко не первой свежести. Не знаешь, что это такое? Спроси у отца, он поведает тебе о том, какова разница между товаром свежим и порченным.

      Арлина прикусила губу.

      – А теперь туши свечу и ложишь. Вставать нам рано.

      – Ты занял всю кровать, – фыркнула Арлина. – Ты же не думаешь, что я лягу с тобой.

      – И не мечтай, – ответил старик. – Расстели мой плащ на полу – там и ложись. Мыши, если и будут ночью бегать, то тебя не тронут.

      – А если…

      – Спи, – отрезал старик, отвернулся к стене и захрапел.

      Задув свечу, Арлина села на плащ. Долго так сидела, уставившись в темноту. Но сон одержал верх, а спину ломило так, что просто