Метроном. Екатерина Полянская

метался ветер. Мокрый снег

      Плевал в лицо, и сердце билось глуше.

      И вот когда, цепляясь и скользя,

      Я заглянула в пасть пустого зала,

      Они пришли – последние друзья,

      Которых я почти совсем не знала.

      Не дай мне Бог душою покривить,

      Когда, последних слёз уже не пряча,

      Пришедших я смогу благословить

      Не словом, но – молчанием горячим.

      «Он притворялся, что ему нужны…»

      Он притворялся, что ему нужны

      Работа, дом… Он из глубин вины

      Привык смотреть на жизнь. И, вероятно,

      Он мог бы стать со временем вполне

      Своим среди своих, когда бы не

      Дорога – на работу и обратно.

      Но путь его – отрезок на кривой

      Дрожит готовой к бою тетивой

      В тревожном ожидании и блеске.

      Изменчивый и чистый, как ручей,

      Мир смотрит мириадами очей

      На бесконечном в глубину отрезке.

      В нём гомон воробьёв и льдистый хруст,

      И звон трамвая, и морозный куст,

      Чьи ветви хрупким инеем одеты…

      Весь обратившись в зрение и слух,

      Он лёгок, словно тополиный пух,

      Наполненный лишь воздухом и светом.

      И вот, себе отсрочку отмолив,

      Он ощущает времени отлив

      От суетливых, но привычных буден,

      И так свободно отплывает сам,

      Коллегам, домочадцам и друзьям

      Не то чтоб вовсе чужд, но – неподсуден.

      «Забыть поэта и заняться делом…»

      Забыть поэта и заняться делом.

      Поскольку он – никчёмный человек

      С душой нелепой и неловким телом

      Он весь – некстати, словно майский снег.

      Забыть его! Он – просто недоучка,

      Фигляр и неудачник, вечный шут.

      Мы думали, он – непростая штучка,

      А он и сам не знал, зачем он тут.

      Забыть его. Он жил так неумело,

      За пешку отдавал порой ферзя…

      И, всё же, за неведомым пределом

      Была его оправдана стезя.

      «От трескучей фразы на злобу дня…»

      От трескучей фразы на злобу дня,

      Виршей холопских, бешеных тиражей,

      Ангел Благое Молчанье, храни меня —

      Губы мои суровой нитью зашей.

      Лучше мне, измаявшись в немоте,

      Без вести сгинуть, в землю уйти ручьём,

      Чем, локтями работая в тесноте,

      Вырвать себе признанье – не важно чьё.

      Лучше исчезнуть, попросту – помереть,

      Быть стихами взорванной изнутри.

      Только бы – перед ликом твоим гореть,

      Только бы слушать, только б Ты говорил!

      Только бы слушать, вслушиваться в шаги,

      Свет Твой угадывать из-под прикрытых век…

      Вечность во мне, прошу Тебя, сбереги,

      Ибо я всего-то лишь – человек.

      В час, когда сердце захлёстывает суета,

      Требуя покориться и ей служить,

      Ангел Благое Молчанье, замкни мне уста,

      Чтобы мне перед Словом не согрешить.