Чесменское сражение. Граф Орлов против Хасан-бея. Владимир Шигин

Сенявина, ибо первый в нужных местах сам был, а второму действовать…»

      После этого председательствующий на заседании Семен Мордвинов объявил перерыв.

      Алексей Сенявин принимал поздравления, как вынужденные, так и искренние. Подошел поздравить своего помощника со столь почетным назначением и Григорий Спиридов. Пожал руку.

      – Григорий Андреевич, у меня к вам просьба, – негромко, почти шепотом произнес Сенявин.

      – Давай! – улыбнулся вице-адмирал.

      – Поднатаскали бы вы меня по особливостям тамошним, вам ведь в тех краях, почитай, все знакомо.

      – Хорошо, душа моя, за этим дело не станет, лишь бы на пользу пошло!

      Отобедали в соседней зале. Выпили по маленькой для аппетита. Неторопливо похлебали ухи стерляжьей, затем похлебку из рябцов с пармезаном и каштанами. На каштаны особо налегал Мордвинов.

      – Эка жалость, что в наших краях сей фрукт не произрастает! – говорил сожалея.

      Не зря, видно, шесть лет на французском флоте практиковался по молодости лет.

      После каштанов подали к столу печенку, в меду размоченную, да цыплят обжаренных. Водку пили по-стариковски, корочками хлебными закусывали. Поев, набили трубки…

      После перерыва вновь председательствовал Мордвинов. Адмиралы дружно утвердили штаты новой флотилии, прикинули, сколько денег и припасов потребуется на всю экспедицию.

      Когда со всем этим покончили, слово попросил Чернышев. Дельно и коротко изложил он свои мысли на плавание к берегам эллинским.

      – Цель сей экспедиции, – сказал, – в том, чтоб произвести диверсию и беспокоить турок в той части их владений, где они менее всего могут опасаться нападения.

      Страсти разгорелись мгновенно. Взбудоражились члены Адмиралтейств-коллегии: шуточное ли дело, куда замахнулись.

      – Не осилим мы плавания к агарянам до моря Мидитерранского! – кричал, раскрасневшись, толстый Льюис. – Многие за моря покушались, да не многие ворочались!

      Надрывая жилы, ярился сенатор Милославский, кулаками по столу грохоча.

      – Красен посул, да тощ, вилами по воде писан!

      Взвешивая все за и против, хмурил кустистые брови гидрограф Нагаев:

      – В теориях-то оно все хорошо, а вот что практик покажет?

      За плавание горой встали Мордвинов, Спиридов да азовский командующий Алексей Сенявин. Особенно ж злился на чересчур осторожных соратников всегда спокойный и сдержанный Мордвинов. Дальнее плавание было давней мечтой этого сгорбленного болезнями адмирала. Когда-то, более двадцати лет назад, счастье едва не улыбнулось ему, но поход тот отменили, и мечта навеки осталась мечтой. Конечно же, адмирал Семен Мордвинов и сердцем и душой был за! Вслух он изъяснялся так:

      – Сие путеплавание есть дело многотрудное, но верное, а потому, кто супротив оного выступает, того изменником почитать надлежит!

      Перекричав всех, попросил атенции Иван Чернышев:

      – Эскадру, ежели мы к согласию придем, велено государыней изготовлять к плаванию немедля. Что решать будем?

      Большинством