.

свой монастырь, было удручающим. «Что же представилось здесь на Елеоне нашим глазам? – пишет инокиня Вера (Беляева). – На воротах сшиблен был крест, вместо слов “Русская Духовная Миссия” было написано “Турецкая больница для выздоравливающих солдат”. Дальше видели: над цистернами сломаны кресты, площадь вся была уставлена мебелью, собранной из келий, а внизу была свалена поломанная мебель. Ящики с книгами и иконами были свалены в кучи, картины, посуда и все домашние принадлежности разбросаны, валяясь по всей обители… В трапезную церковь пришли и испугались: иконостас был убран и весь сломан и разбит, иконы все поломаны… С могилы настоятельницы, матушки Евпраксии, турки взяли крест, на котором было живоносное изображение Распятого Господа нашего, и отнесли в отхожее место… Одна из наших сестер, исполняющая должность звонаря, пошла на колокольню посмотреть за порядком, поднялась наверх и увидела к своему прискорбию: на полу лежало раскрытое Евангелие и на нем было сделано бессовестное надругательство: оно было осквернено человеческим извержением» (№ 8, с. 10–13).

      Примерно в том же виде находили и другие русские участки, занятые на время войны турками. Поскольку храмы остались без духовенства, их опечатали. В 1916 г. «в Русской Миссии в Иерусалиме турки распечатывали Троицкий собор и намерены были взять оттуда вещи под предлогом, что помещение церковное им нужно для мечети. Американский консул не дал храма и сказал: “Лучше мне отсеките голову, а я храм русский вам не отдам”. Турки все в нем осмотрели и снова запечатали. Миссия же вся разграблена» (№ 8, с. 18–19).

      К 1917 г. военные действия между англичанами и турками в Египте стали приближаться к границам Палестины. В Русской

      Палестине прихода союзников-англичан ждали с радостью. «26 ноября [ст. ст.], – продолжает инокиня Вера, – Англия зашла в Иерусалим дивно и чудно, без битвы. 27-го рано утром пришли английские войска на Елеон. Радость наша не поддается никакому описанию. На рассвете, до восхода солнца, многие сестры вышли встречать дорогих гостей. Англичан приветствовали мы как могли. Они сказали нам, что 40 часов шли к Иерусалиму и ничего не кушали. Мы вынесли им свой последний хлеб. Они брали с благодарностью. Мы поставили самовары, кипятили в котлах кипяток для чая. Англичане, довольные, расположились по-домашнему, заваривали чай, какао и супы… Мы увидели совершенное изгнание и полное падение Турции. Не верили от радости, что это правда» (№ 8, с. 23–24).

      Постепенно англичане стали налаживать общественные работы, которые позволили русским женщинам что-то зарабатывать. Нередко работа была совсем не женская: например, многие участвовали в строительстве дороги из Иерусалима в Иерихон. Но и такое трудоустройство в послевоенной Палестине было удачей. Затем многие стали работать на британскую армию или в пользу американского Красного Креста. Так понемногу налаживалось взаимодействие русской общины и новых властей.

      В 1918 г. постепенно возвращалось из Александрии духовенство Русской Духовной