Энглби. Себастьян Фолкс

намокал, и нечем было доказать, что я вообще побывал в церкви.

      Я заглядывал в это месиво из йогурта с давленой малиной, надеясь увидеть хоть тень сочувствия. Нет, только ярость, от которой Бейнс мигом багровел, только нутряная злоба в узких водянистых глазках, в этих взрытых прыщами щеках, отчего он делался похож на бордовую гаргулью.

      – Придется снова идти, Туалет. Живее. Шагом марш.

      Иногда, лежа ночью в облитой водой постели, я представлял, как я его приканчиваю. Никакой жалости. Разве что притворная, с тем же шутовским лицемерием, каким упивался сам Бейнс. Добрый вечерок, Бейнс, скажу я, твердо глядя в водянистые ненавидящие зенки. Добрый вечер, Бейнс, поганый ты… поганая ты… Запас ругательств был у меня солидным, но ни одно не могло передать меру моей ненависти. Перебрав все на «е», на «п», на «х», я почему-то чаще всего останавливался на одном, с буквы «п». Звучало оно неплохо, но значило совсем другое, к делу не относящееся; и было слишком слабым: для такой твари, как Бейнс, – вообще ничто.

      О самоубийстве я даже не помышлял, этим бы я ничего не добился. Иногда я все-таки рисовал в воображении, как однажды утром находят меня мертвым. Все в шоке. Бейнс, Уингейт и Худ образумились и полны раскаяния, это станет началом их взросления. Они вырастут приличными и великодушными людьми. И так щедро осчастливят современников, что смерть несчастного Туалета Энглби на заре их жизни покажется вполне адекватной жертвой.

      На самом деле я прекрасно понимал, что все было бы совсем по-другому. Мистер Тэлбот попросит объяснить, в чем же тут все-таки дело. Выскажутся все. Старшина корпуса Кейз важно заметит, что я бывал «недостаточно скромен», но после тщательного изучения внутренних правил (по его распоряжению) вышеупомянутый курсант стал «более благоразумным». Риджвей, мой маленький персональный наставник, доложит, что он все мне рассказал, честно обо всем предупредил, сделал все, что было велено. Маккейн и Фрэнсис удивятся: «Ничего такого про него никогда не подумаешь». Бэтли едва ли поймет, о чем говорит директор. Худ, Уингейт и Бейнс будут смущены, но не так уж сильно. «Туалет дошел до ручки, не выдержал», – скажет кто-нибудь из этой троицы, как только Тэлбот удалится. – «Небось, дома напряг или чё». – «Тут-то в у него все было нормалек». И ведь сами этому поверят или постараются себя в этом убедить. То, что они со мной творили, вписывалось в славные традиции Коллингема. Старались ребятки исключительно в интересах родного училища, их собственных и даже в моих. Выполняли полуофициальную миссию.

      Мистер Тэлбот предпочтет больше ничего не выяснять. Возможно, еще поинтересуется у доктора, не обращался ли я к нему.

      Доктор Бенбоу, противный нудный замухрышка, интересовался исключительно состоянием паховой зоны питомцев. У только поступивших он мял гениталии, это называлось «осмотр новичков». В начале каждого курса все мы в одних халатах являлись к нему в кабинет. Бенбоу сидел на стуле с включенным фонариком, ты распахивал полы, а он проверял, не завелся ли у кого там грибок, вроде того, что бывает на стопе. В этом случае