Экстрасенсы. Тараксандра

засмеялся алхимик, – а мясо вяленое, в одном манускрипте я нашел старинный способ его приготовления. Так делали раньше моряки, путешественники, купцы, отправляясь в дорогу.

      Патрик наслаждался едой, природой и общением с таким интересным старшим товарищем, каким оказался Ксанф. В какой-то миг у юноши мелькнула мысль, что почему, ни отец, ни брат, ни мать никогда не ездили в лес. В семье юноши даже не возникало такой темы. А было бы здорово, всей семьей, вместе… Патрик стремительно отогнал эти бессмысленные размышления. Ксанф, опытный экстрасенс, читал юношу, как открытую книгу.

      – Что, хорошо с братом Ксанфом? – весело спросил алхимик.

      – Очень, – улыбнулся юноша.

      – Вот так-то. Брат Ксанф плохому не научит. Нет, Симон, конечно, – высшее создание, но его ты в лес не заманишь. Земля грязная, трава мокрая, а костюмчик от Армани. Да и бальных сапог для прогулки по лесу еще не создали. – алхимик стал серьезным. – Но, если Симон увидит попавшего в беду, то забудет и про грязь, и про фирменный костюм, он самоотверженно бросится на помощь.

      – Я люблю Симона и вас, – сказал Патрик.

      – Люби Симона, он замечательный. И ты очень похож на него.

      Покончив с едой, Патрик и Ксанф еще пару часов походили по лесу. За это время они набрали полные корзины трав.

      – Ну ладно, – сказал Ксанф, – я думаю, этого запаса нам пока хватит. Пора домой, нам еще сушить их.

      Прежде чем уйти, Ксанф поклонился и произнес небольшую молитву на древнеегипетском языке.

      – Поблагодари природу за щедрость и милость, проявленную к нам, – сказал алхимик.

      Патрик, как можно ниже поклонился, и произнес несколько слов на древнеегипетском. К своему стыду, целиком заклинания и гимны он еще не успел выучить. Ксанф сделал вид, что не обратил внимания на невежество подопечного. Вернувшись в жилище, Ксанф и Патрик до вечера занимались травами. Какие-то – они разрезали на мелкие части, некоторые – связали в пучки, из иных – выжили сок. После скромного ужина, состоящего из отварной картошки, приправленной сметаной, и меда с чудесным хлебом, который испек Ксанф, алхимик отправил юношу спать, а сам удалился читать в свою библиотеку. Утомленный трудами и прогулкой, Патрик моментально уснул. На следующее утро Патрик и Ксанф работали в огороде. Патрикий с удовольствием полол сорняки, окапывал грядки, потом они еще собрали несколько растений: садовую ромашку, садовую мяту, салат-латук. Юноше все работы были не в тягость, а в радость. Несмотря на простой быт и суровый нрав чернокнижника, Патрик ощущал во втором наставнике столько доброты и участия, что любая деятельность в его обществе доставляла юноше только радость и удовольствие. К концу третьего дня Симон позвонил Ксанфу.

      – Друг мой, – прозвучал вальяжный голос Симона, – верни мне, пожалуйста, моего ученика. Еще немного, и ты замучаешь мальчика.

      – Эх, парень, пора, – вздохнул алхимик. – Король вернулся, изволит беспокоиться.

      Патрику, по правде