На тон краснее обычной. Сборник темной прозы. Грициан Андреев

никуда не уходил. Хэнк же попросту получал хорошую взбучку от Билли и за недолгий период лишился почти всех и без того гнилых зубов. А Билли с Джули продолжали пить, принимать наркотики и трахаться. Хэнк же закрывался в своей комнате с племяшом Жожо и как и прежде напивал ему кантри песенки, пока сам не отрубался от выпитого самогона.

      В один из таких дней Хэнк проснулся с диким похмельем. Он с трудом открыл слипшиеся глаза, тяжелая волна прокатилась по всему телу, вызывая приступ тошноты и адской головной боли. «Чертово поило, – подумал он. – Оно меня доконает». Старик хрипло откашлялся, оглушительно схаркнул на пол сгусток мокроты, тяжелый и черный, как котельный уголь.

      – Жожо, – тяжело прохрипел Хэнк, – Ты еще спишь, мальчик мой?

      Хэнк слегка приподнял свою голову и осмотрел комнату. Небольшая кроватка, небрежно сколоченная из старых досок, была пуста.

      – Где ты черт тебя дери?

      За дверью послышались стоны дочурки Джули. Старик попытался встать с места, но тело не слушалось.

      – Да чтоб вас всех, – осипло, простонал он.

      Приложив все свои силы, он все же поднялся с кровати. Горячая и горькая волна подкатила к горлу, грозя вырваться наружу. Хэнк сжал рот, проскрипев несколькими оставшимися гнилыми зубами, сглотнул и на трясущихся ногах поплелся на вскрики дочурки в поисках Джонатана.

      Хэнк отрыл дверь большой и некогда весьма уютной гостиной, в которой они раньше любили собираться с семьей и ужинать, смотря телевизор и мило общаясь. Сейчас комната была больше похожа на какой-то притон для наркоманов: со стен и потолка свисали ободранные закопченные обои, кругом была поломанная мебель, на полу валялся мусор и пустые пивные бутылки. Всё наводило тоску и безразличие к жизни.

      Находившийся посреди гостиной диван скрипел под натиском стаявшей на карачках Джули, стоны которой становились все громче. Пристроившийся сзади Билли, как отбойный молоток, со страшной силой долбил её в задницу. Со стен на них смотрели свадебные фотографии семьи МакНилов и детские фото Джули. Мутным взглядом Хэнк оглядел комнату. Джонатан тихо стоял в углу, наблюдая за всем этим действием.

      – Грязные извращенцы! – закричал Хэнк.

      Он взял пустую бутылку, валявшуюся у него под ногами, и кинул в трахающуюся парочку. Через мгновение дно бутылки встретилась с головой Билли Конрада. Послышался глухой звук удара. Билли отпрянул от своей партнерши и его тут же обмякший член со звуком «чпок», вышел из задницы Джули.

      Билли прижал руку ко лбу. Сквозь пальцы проступила кровь.

      – Ах, ты ёбаный шмат говна! – взревел Билли. – Да я тебя на тот свет отправлю!

      Билли рванул в сторону Хэнка и тут же пристолбил его к стене, сжимая хрупкую шею одной рукой.

      – Я из тебя сейчас последнее дерьмо выбью! – зарычал Билли, сжав шейные позвонки старика.

      К горлу Хэнка вновь подкатила противная волна с привкусом самогона, и его вырвало