Квенты Винкроса. Игра. Ольга Грон

момент никак не ожидала. Стало не по себе. Но выдавать себя под взглядами десятков людей нельзя. Теперь иностранец точно не оставит её в покое!

      – Господин Мейер, как же я рада вас видеть здесь, – протянула она и повернулась, моргнув длинными ресницами.

      – Не притворяйся, что рада видеть меня. Нам нужно выйти, у тебя всё равно перерыв, —тихо ответил он ей.

      – Я никуда не пойду с тобой, – ответила она по-немецки, с заметным лишь им двоим акцентом.

      – Ты пойдёшь со мной. Иначе сейчас все узнают, как ты умудрилась сжульничать в предпоследней партии. Наверняка, не все знают, какая отпетая мошенница тут притворяется спортсменкой.

      Она на миг вспыхнула, но тут же взяла себя в руки, притворно улыбнулась, словно беседа проходила в светском формате. Поднялась, и они встретились взглядами с Фабианом.

      – Ты ничего не докажешь! – со злостью выдохнула она ему в лицо.

      – Уверена? Тебя снимали три видеокамеры. Считаешь, я не смогу ничего доказать? Они просто не заметили, как ты использовала запрещённый правилами приём. Но если перемотать записи в замедленном режиме – всё тут же станет видно. Ты же сама прекрасно понимаешь, что это грозит дисквалификацией.

      – Хорошо. Здесь есть ресторан. Пойдём поговорим.

      Она вдруг поняла, что уже сидит на крючке. После того, что она бросила Мейера в Берлине, Кристина даже не сомневалась, что он вовсе не шутит и выдаст её при первой же возможности.

      Кристина вновь улыбнулась, встречая вспышки камер журналистов и обозревателей чемпионата, потом плавно, словно и не была на высоких каблуках, двинулась к выходу, одаривая по пути всех лучезарной улыбкой.

      Фабиан шёл позади. Он был предельно спокоен, ведь нашёл, чем зацепить Кристину. Это же надо, она сама себя подставила!

      – Идём, вон свободный столик. – Он притянул её за руку, которую она попыталась вырвать. Наконец-то они уселись.

      Когда Кристина поняла, что никто на них не смотрит, то яростно сверкнула глазами.

      – Что ты себе позволяешь?! Прекрати так себя вести со мной!

      – Хочешь сказать, не за что? Полиция Берлина в курсе того, чем ты занимаешься. Дело могут передать в Россию – и тогда конец тебе.

      – Это невозможно, – покраснела она, но, скорее, от злости. – У тебя нет никаких доказательств.

      – Мне они не нужны. Я не преследую цель посадить тебя в тюрьму.

      – А какова тогда твоя цель?

      – Мои деньги. – Он смерил её холодным взглядом. – И ещё вечер, который ты мне обещала.

      – Тех денег больше нет, ты же сам это прекрасно понимаешь! Они мне были нужны, чтобы отдать долг. Я стояла на счётчике! Если бы я их не отдала, то меня бы просто-напросто убили!

      – Мне плевать. Ты получишь почти такую же сумму сегодня.

      – Фабиан, ты же сам можешь выиграть больше! Я видела, как легко тебе это даётся, – жалобно протянула она

      Мейер усмехнулся. Она права, но тут – дело принципа.

      – Хорошо, значит, я пошёл к организаторам чемпионата.

      Он было поднялся с