Иоанн III Великий. Первый российский государь. Летопись жизни. Часть I. Родословие и окружение. Людмила Ивановна Гордеева

передается от отца к сыну. Веками на Руси господствовало «лествичное право», когда престол переходил по старшинству – от брата к следующему брату, и лишь при его отсутствии – к сыну старшего брата. Прадед Иоанна III Дмитрий Донской первый нарушил эту традицию, и то лишь с согласия своего двоюродного брата – князя Серпуховского Владимира Андреевича Храброго. Отец, Василий II Темный, потерял зрение и здоровье в борьбе за московский престол со своим дядей князем Юрием Дмитриевичем Галицким, который не желал смириться с нарушением «старины». А передать великое княжение «не по отчине» внуку через голову живого взрослого сына – такого вообще современники не помнили! Вот и потребовалась демонстрация, подчеркивающая легитимность передачи власти внуку.

      Последующие события показали, что самодержец «погорячился», и ему пришлось вновь пересматривать свое решение, менять наследника, возвращать звание преемника сыну Василию III. Но был ли венчан этот последний?

      Летописи, в частности, Патриаршая, лишь говорят, что «князь великий Иван Васильевич всея Русии пожаловал сына своего Василья, благословил его и посадил на великое княжение Владимирское и Московское и всея Русии самодержцем, по благословению Симона митрополита всея Русии».²⁷ Однако, каким обрядом обставлялось это «посажение», было ли оно венчанием на царство, летописец не говорит.

      Выдающийся русский историк С. М. Соловьев в своей «Истории России с древнейших времен» приводит, ссылаясь на летописи, цитату, где говорится именно о венчании на царство Василия:

      «Преосвященному же Симону митрополиту возложьшу на в. к. Василия Ивановича животворящий крест и порфиру, и виссон, и златую гривну, и венец Мономахов возложи на главу его и всеми царскими утварьми украси и царем его нарече и с поклонением возвеличил его и рече: благоверному и христолюбивому царю и в. к. Василию Ивановичу московскому и всея Руси исполаэти деспота».²⁸

      И хотя более поздние исследователи приведенного документа, указанного ученым, не нашли, думаю, Соловьеву не было резона придумывать этот источник, тем более, что его, как историка, никак нельзя заподозрить в возвеличивании личностей Иоанна и его сына.

      Не исключено также, что равнодушие летописцев к этому событию в Москве заключалось в том, что они, как и все жители, не видели особой разницы между венчанием на царство или благословением «на великое княжение Владимирское и Московское и всея Русии самодержцем». Оба титула – и исконно русский и новый, с татарским привкусом, были здесь одинаково почитаемы. Любое венчание было бы вполне реальным, легитимным, ибо ничто не могло помешать самодержцу Иоанну Великому или его сыну Василию III совершить подобный акт. Властью они обладали безграничной.

      Кстати, сын и наследник Иоанна Василий III Иоаннович уже привычно именуется многими европейскими правителями и их послами императором.

      В связи с титулованием наших правителей примечательно, что именно на Иоанна III и его сына Василия III ссылался российский государь Петр I, присваивая себе звание императора.

      «Преобразователь России