Снежный король, или Мой сосед оборотень. Тигра Белая

вышло каким-то неожиданно мягким. Пана несколько секунд лежала, пытаясь осознать, где земля, а где небо. А потом снег под ней зашевелился.

      – Ай! – вскрикнула она, поняв, что лежит совсем не на снегу.

      – Вы можете встать? – раздался над ее ухом бархатный мужской голос.

      – Не знаю, – озадаченно ответила Пана.

      – У вас ничего не болит? – заботливо спросил все тот же голос.

      – Кажется, нет.

      – Тогда попробуйте, – посоветовал мужчина под ней.

      Дорожка напоминала каток, припорошенный легким снежком и оттого еще более скользкий. Пана попыталась встать, опять поскользнулась и очутилась снова лежащей на мужчине, но теперь лицом к лицу.

      – А-а! – заорала она от неожиданности. Под ней лежал ее сосед из окон напротив, любитель ходить по улице голышом. Сейчас, правда, он был одет в дубленку, шарф и шапку. Все как полагается в холодный зимний вечер.

      – Такой страшный? – спросил мужчина, усмехнувшись.

      – Нет, – помотала головой Пана, отчего ее шапка, съехавшая на бок при падении, окончательно упала, а темные волосы рассыпались. Глаза у мужчины оказались зелеными, цвета озерной воды в лесу.

      – Андрей, – улыбнулся лежащий под ней.

      – Что? – не поняла Пана.

      – Мое имя Андрей. Мы уже больше минуты лежим в такой компрометирующей позе, что я решил представиться.

      – Пана.

      – Лана? – переспросил Андрей.

      – П-а-н-а, – по буквам произнесла девушка, а потом обреченно добавила: – Это сокращенно от Прасковья.

      – Пана, очень красивое имя, но вам, наверное, все так говорят.

      – Нет, обычно начинают напевать песню… – неожиданно разоткровенничалась она с этим странным соседом.

      – Какую?

      – Ну эту… девушка Прасковья из Подмосковья, – напела Пана, а потом, ойкнув, зажала себе рот ладошкой.

      Андрей рассмеялся, а Пана ткнула его кулачком в плечо.

      – Прекратите трястись, я еще раз попробую встать.

      – Нет, милая Пана, вы уже пробовали. Теперь моя очередь.

      Андрей поднялся, подал руку девушке. И они опять оказались вместе в сугробе. Вот только теперь Пана снизу. Губы Андрея касались щеки девушки, и он не спешил отстраняться.

      – Кажется, надо поодиночке выбираться, – прошептала Пана, совсем смутившись. Первый раз после того, как она рассталась с Сашей, мужчина находился к ней так близко. И пусть между ними десять слоев одежды, но Пана почувствовала себя бесстыдно голой. Она закрыла глаза, боясь поймать насмешливый и понимающий, что с ней творится, взгляд Андрея.

      – У тебя снежинки на ресницах… – прошептал бархатный голос зачарованно. Пана ощутила чужое горячее дыхание на своих губах, но поцелуя не произошло. Андрей отстранился, перекатился, тоже опрокидываясь в сугроб на спину, зачерпнул снега и умыл им лицо.

      Поодиночке неожиданно легко получилось подняться на ноги.

      – Кажется, несколько мандаринов укатились вон в ту кучу снега, – произнес Андрей, подбирая пакеты.

      – Пусть остаются, – махнула рукой Пана, мелкими